Без лишних слов

Единственной, кого Лукас не разыгрывал, над кем не подшучивал, была младшая сестренка. Он заботился о ней и оберегал лучше, чем блокирующий защищает квотербека.

Грусть сжимает грудь, стягивает кожу вокруг глаз.

Как бы ей хотелось вернуть того младшего брата, не обремененного проблемами, которыми нагрузила его жизнь. Он должен был стать архитектором. Должен был играть в футбол за университетскую команду. Должен был окончить среднюю школу с отличием. И Лили должна была окончить школу и поступить в колледж. Изучала бы искусство и дизайн, участвовала в соревнованиях по плаванию. Она бы наверняка получила стипендию – у нее так хорошо все складывалось. Но в какой-то момент, ближе к каникулам, ее жизненный путь пересекся с тропинкой Итана. Бойфренд Оливии переспал с ее шестнадцатилетней сестрой, и она сбежала, беременная.

Нужно – как бы ни страшила ее эта мысль – позвонить Итану, выполнить данное брату обещание. Но сначала надо найти его номер.

Дзинь… Оливия вздрагивает, но это только телефон. Входящее сообщение. Блейз. Опять. Просто дежавю какое-то. И чем он теперь будет ее грузить?

После их разрыва в школе он ждал ее в перерыве между уроками возле шкафчика. Стоял после занятий, прислонившись к ее машине, рискуя вылететь из футбольной команды. Так уж хотел поговорить. Она не отвечала на имейлы, не принимала звонки.

Оливия удаляет сообщение, не читая, и звонит Эмбер. На экране – дерзкий нос и кудряшки подруги.

Оливия отходит от окна.

– Привет.

– Только вот собралась тебе позвонить. Как прошла ночь? Как Джош? Выяснила, почему он здесь?

– Нет. Парень не очень-то разговорчив. – Она возвращается к окну. Лукас и Джош все еще ведут беседу. Преимущественно одностороннюю. Лукас что-то говорит, жестикулирует. Джош улыбается и кивает. Похоже, ее брат нашел правильный подход. – Телефона у него с собой нет, номер Лили сказать не может, а то бы я ей уже позвонила бы. – Она коротко объясняет проблемы Джоша со словами и числами.

– А что в рюкзаке? Бумажник есть?

– Только сейчас об этом подумала. У меня тут Лукас. Разговаривает с Джошем. Может, ему удастся что-то вытянуть. Кстати, не знаешь, чем Итан занимается?

– Итан Миллер? Твой бывший бойфренд? Не знаю, а что? А, подожди-ка. Он ведь отец Джоша. Думаешь позвонить?

– Меня беспокоят кое-какие медицинские вопросы. Ты не думаешь, что Джошу надо быть с ним?

– Но пришел-то он к тебе. Могу попросить Майка взглянуть на парня. Он сейчас спит, потом заступает в ночную смену, но я попрошу позвонить, когда он освободится.

– Спасибо. – Хотелось бы, конечно, узнать, с чем они имеют дело. И есть ли основания для беспокойства. – И все же мне нужна помощь Итана.

– Не уверена, что это хорошая идея. Что, если он никогда не видел Джоша? Что, если Лили и Итан не общались после ее побега? И Джош может даже не знать, кто его отец. Или, например, сказала мальчику, что его отец – кто-то другой? Что, если она вышла замуж и тот парень усыновил Джоша?

Оливия массирует шею. Эмбер права. Неосторожный шаг может привести к кошмару из-за опекунства. Но, с другой стороны, если Итан был частью жизни Лили и даже помогал ей финансово, он должен знать, как ее найти. Если же они не контактировали, то пусть объяснит, почему не искал Лили после ее исчезновения. Сбежала-то она с его сыном. Тот Итан, которого она знала когда-то, такого бы не допустил.

– Он может знать, где Лили.

– У меня его номера нет, но, возможно, есть у Пита, его лучшего школьного друга. Пит у меня в Инстаграме. Пошлю ему сообщение.

– Спасибо.

Эмбер обещает переслать номер Итана, как только получит его от Пита, и Оливия заканчивает разговор – в комнату входит Джош. Смотрит на свои кроссовки.

– Извините, я… бегал.

– Убежал.

Сердце прыгает в груди.

– Все в порядке. Тебе нелегко пришлось.

Джош кивает.

– Он сказал… – Указывает на нее. – Помочь.

Оливия морщит лоб. Что он хочет сказать? Первая мысль: Лукас сказал, вы поможете. Она вертит телефон.

– Я помогу. Помогу тебе найти маму.

И отца. Мальчику нужен дом.

– Так… э… О чем вы с Лукасом говорили?

Джош переминается с ноги на ногу. Отводит назад руку, как будто бросает мяч.

– О футболе? – догадывается Оливия. Он кивает. – А ты играешь? – Качает головой. – Смотришь по телевизору? – Снова кивает. – Любимая команда? – Может быть, если разговорить, он вспомнит что-нибудь о матери и поделится с ней.

Джош облизывает губы, но найти нужное слово вроде бы и не пытается. Поднимает над головой два пальца – как рога, – наклоняется вперед и смотрит снизу на нее.

Шарады, шарады. Вот черт. Не даются ей эти игры. Ее просто убивает, что парню для общения приходится прибегать к жестам, потому что со словами у него получается плохо. Лили, должно быть, с ума сходит, думая о сыне, который бродит где-то… один. Знает ли она, что он пропал? Жива ли?

Оливия откашливается и переключается на племянника, заставляя себя забыть о щемящей пустоте в животе, растущей при каждой мысли о сестре.

– Хорошо, я поняла. «Баффало», да? – Джош морщится, словно проглотил что-то горькое, и она поднимает руки и смеется. – Извини. Не угадала.