Без любви не считается

Выходим с Димой из дома и садимся в машину, которую он уже выгнал со двора. Пристегиваю ремень безопасности и складываю руки на коленях. Брат заводит мотор и вдруг поворачивается ко мне, пытливо прищурившись:

– Что-то изменилось. Между тобой и Марком.

– Я не хочу это обсуждать.

– Он тебя обидел?

– А что, хочешь ему лицо подправить?

– Это мое обычное желание. Возникает раз пять в день.

– Мило. Так вот она какая, мужская дружба?

– Именно так, и все-таки… вы переспали, да? Ох, черт! Соня вас застукала?!

– Дим, а ты… – Вспоминаю злобное выражение лица Сони. Это то самое. Так девушка ревнует своего мужчину. – Ты уверен, что тебе нужна Соня?

Брат едва заметно морщится и сжимает руль:

– Мне обязательно отвечать?

– Нет. Лучше поехали завтракать, есть хочется.

– Обедать, – поправляет он и нажимает на педаль газа.

Бросаю короткий взгляд на дом, в котором остался Марк. Его довольный вид все еще стоит перед глазами. Он уверен, что победил. Что ж, я не против. Мама часто повторяла, что нужно учиться принимать поражение с достоинством и ни в коем случае не вступать в бой, если финальный результат не несет в себе то, без чего ты не сможешь жить. Я ничего не потеряю, если в моей жизни не будет Марка Рождественского. Тем более мне уже есть что вспомнить.

Глава 8

POV Диана

Найти приличную пару обуви, в которой я могла бы нормально ходить, оказывается непросто, а подобрать к ней симпатичный образ – еще сложнее. Через четыре с половиной часа у меня сдают нервы, а вот Дима держится на удивление спокойно.

– Я готова идти босиком, – устало вздыхаю я, отставляя в сторону белые сандалии, напоминающие раздавленный зефир.

– Хочешь, я буду носить тебя на плечах? – весело спрашивает Дима и снимает с полки розовые сланцы, украшенные резиновым бантом и пластмассовыми стразами.

– Ужас какой, – смеюсь я. – Поставь на место, пока у меня не случился приступ эпилепсии. В глазах рябит.

Дима послушно возвращает пару на место и проходится вдоль стенда, а я смотрю через стеклянную витрину на магазин женского нижнего белья. Белый безликий манекен вызывающе упирается рукой в бок, демонстрируя черный комплект, в котором меня привлекает одна деталь – сетчатый корсет, очерчивающий нижнюю линию груди двумя дугами. Он немного напоминает крылья летучей мыши, если бы они могли быть сексуальными. Интересно, Марку понравился бы такой? Что бы он сделал, увидев меня в нем?

– Ди! – радостно вскрикивает Дима, развеивая надо мной дымку задумчивости. – Смотри, что нашел!

Он протягивает мне черные кожаные сандалии с металлическими застежками и широкими ремешками. Они выглядят внушительно, но вместе с этим лаконично.

– Неплохо.

– Примеришь?

Киваю и с осторожностью протискиваю поврежденную ногу между ремешков. Ступня упирается в мягкую кожу, и я медленно поднимаюсь, чтобы сделать пару проверочных шагов. Брови удивленно ползут вверх, и я с улыбкой смотрю на брата:

– Это оно.

– Правда?! – воодушевленно спрашивает Дима. – Значит, полдела сделано. Теперь подберем к ним «лук», зайдем в салон, если хочешь, поужинаем и…

– Ты еще не устал?

– С чего бы?

Качаю головой, усмехаясь, и внимательно разглядываю брата. Светлый, лучистый, как солнышко. Энергия бьет через край, дарит тепло и уютное спокойствие.

– Знаешь, старшенький, – говорю вкрадчиво, – твоей девушке очень повезет.

– Потому что я могу ходить по магазинам весь день?

– Нет.

– Потому что я красив как бог? – играет бровями Дима и сгибает руки в локтях, принимая эффектную позу культуриста.

Звонко смеюсь, наблюдая за потугами брата, и вдруг понимаю, что Соня его не заслуживает. Она любит Марка, и ее чувства могут жить еще очень долго. И даже если Соня и Дима начнут встречаться, в их отношениях всегда будет третий лишний. Дима достоин большего, а Соня… ей пора умерить эгоизм, прикрываемый несчастной судьбой и воспоминаниями о первой любви. Слова жгут язык, но я себя сдерживаю. Непрошеные советы хуже подзатыльников, никакой пользы, только раздражение.

– У меня есть идея! – вскрикиваю я. – Давай я подберу тебе образ для сегодняшнего вечера.

– Ди, у меня полно шмоток. Шкаф ломится.

– Он ломится от джинсов и футболок.

– И что в этом плохого?

– Ничего, – пожимаю плечами. – Если тебе двадцать.

– Хочешь нарядить меня, как старпера? – недовольно бормочет Дима.

– Как мужика, от которого девки головы теряют.

– Оу! Тогда я согласен, но только если…

– Можешь тоже меня нарядить. С одним условием.

– Слушаю, – деловито отвечает он.

Указываю пальцем на витрину магазина женского белья и растягиваю губы в улыбке:

– Этот корсет должно быть видно.

В начале десятого вечера мы с Димой возвращаемся домой. Расслабленные и счастливые после салонных процедур и легкого ужина в кафе на набережной. Брат перехватывает пакеты с обновками и смотрит в зеркало, висящее на стене рядом с комодом для обуви. Все никак не налюбуется новой стрижкой.

– Я носил челку пять лет. – Он поправляет короткие, уложенные гелем пряди у лба. – Поверить не могу, что ты уговорила меня избавиться от нее.