Я давно уже знал, что наш начальник, Карпов Станислав Михайлович, держит этот район в железном кулаке, не давая разгуляться здесь всякой мрази. Даже самые отмороженные ублюдки побаивались его и в тайне восхищались его способностью наводить на всех страх. Кроме того, даже дурак понимал, что от местной ментовки зависит и прибыльность бизнеса в данном районе. Стас решал кто будет работать на его территории, а кто нет, разруливал проблемы между конкурентами и получал неплохую долю.
С первых дней работы я хотел доказать ему, что достоин находиться в его команде и не подведу. И дело было даже не столько в деньгах, сколько в привычке находиться в стае, чувствовать себя звеном одной системы. Из нас со Стасом и еще двумя его приближенными операми - Юрой и Димой, получилась отличная команда. Каждый знал свое место и свои обязанности. Со временем я научился усмирять свою отчаянность, не идти на неоправданный риск, не кидаться впустую под пули. Стас преподавал нам свою школу, которая была гораздо жестче той, что я прошел в своей жизни, но его уроки навсегда оставались в нашем сознании, чтобы в будущем избегать пройденных ошибок.
Он стал моим авторитетом, я не сомневался в нем ни минуты, зная что он всегда прикроет нам спину, да и мы за него мир перевернем. Стас поровну распределял между нами вырученные деньги, и вскоре основная зарплата совсем перестала меня интересовать.
Работа занимала в моей жизни самое главное место, она и стала моей жизнью. Женщины не играли значимой роли, являясь приходящими и уходящими ее составляющими. Если мне и доводилось влюбиться, то чувство это было поверхностно и быстро улетучивалось. Да и избранницы не могли продержаться долго рядом с человеком, который жил от звонка до звонка и мог сорваться на работу в любую минуту дня и ночи, а вернуться с простреленным плечом или и вовсе пропасть на несколько дней.
И такая жизнь долгое время меня вполне устраивала.
Когда Саша открыл дверь в кабинет начальника, антиквар как раз стоял у выхода и благодарил Карпова за оказанную помощь.
- Владимир Георгиевич, вы то мне и нужны, - обратился опер к мужчине. - Пройдемте заполним протоколы опознания, а потом вы сможете поехать домой.
Степнов провел его в оперскую и, усевшись за свой стол, жестом показал на стул.
- Двое задержанных на допросе уже во всем сознались. - сказал он, доставая из стола бланки и ручку.
- А третий? - поинтересовался антиквар, присаживаясь на стул напротив опера.
- С третьим дело обстоит сложнее... - Степнов положил руки на стол перед собой и сложил их в замок. - У него есть алиби на тот вечер.
- Вы хотите сказать, что это не он? - мужчина вопросительно взглянул на опера.
- Вы же их толком не разглядели, чтоб с уверенностью сказать, он это был или нет, - пожал плечами тот.
- Было темно, они ворвались, когда я уже закрывал магазин, - замялся мужчина. - Но картины, которые они пытались сбыть, они же мои...
- С этим никто и не спорит, - согласился Саша.
Он немного помолчал, после чего произнес как можно более безразлично.
- Давайте сделаем так... - опер пододвинул к мужчине бланки и ручку. - Запишем, что вы узнали только Коптелова и Обломова. С Легостаевым нам еще предстоит выяснить множество нюансов, но, скорее всего, к вашему делу он никакого отношения не имеет.
Через полчаса, проводив антиквара, Степнов убрал документ в папку и направился к дежурке.
- Олег, кто у нас сегодня дежурный следователь? - поинтересовался парень у дежурного, склонившись к окошку.
- Агапов, - ответил тот.
Опер удовлетворенно кивнул.
- Лучше не придумаешь, - сказал он. - Значит так, эти двое у нас пойдут по делу о краже в антикварном магазине, а Легостаев пока задержан до выяснения обстоятельств.
Парень протянул дежурному документы и тут заметил крадущегося по коридору участкового Фомина, что-то прячущего за пазухой. Учитывая, что рабочий день уже закончился, а в отделе остались только дежурные - начальник СКМ Карпов и следователь Андрей Агапов, не трудно было догадаться к кому и зачем он направлялся. А значит, в эту ночь Агапову будет явно не до допросов.
Тем лучше, подумал парень и быстро вышел из ОВД.
***
Один из парней стоял чуть в стороне, прислонившись лбом к решетке обезьянника, и обреченно смотрел в одну точку перед собой. Павел понимал, что сам виноват в том, что оказался здесь, случайная глупость в один момент перечеркнула его будущее. Но его больше волновало то, что будет с сестрой, когда его посадят, как она это переживет. Парень смотрел на часы, висящие на стене и считал время, остававшееся до утра, когда за ними приедут и заберут в СИЗО. Последние часы относительной свободы, а дальше месяцы ожидания, суд и несомненно обвинительный приговор. Ожидание тяжелым грузом лежало на сердце и ему хотелось, чтобы эти часы уже скорее прошли, чтобы все скорее решилось... И он даже не догадывался о том, как надолго задержится в этих стенах...
Глава 3. ВЫБОР ЗА ТОБОЙ