Без названия

— А ключ у него откуда? — спросил Джума.

— А что если Гилевский дал ему когда-то второй ключ, на всякий случай, вдруг заболеет, мало ли какие непредвиденные обстоятельства мог иметь в виду старый человек, — сказала Кира.

— Тогда надо иметь в виду и его любовницу, Долматову. Ей ведь уже не обещание дал Гилевский, а оставил завещание, — сказал Джума. — Может и ей по какой-то причине захотелось наведаться. Нам-то знать не дано, что у нее в голове, какие мыслишки возникли в связи со случившимся.

Молчавший Кисляк произнес:

— Джума, я тебе уже не нужен?

— Нет, Петя, большое спасибо.

Кисляк, попрощавшись, ушел.

— А может они дуэтом побывали здесь? — спросил Джума. — Пестерев и Долматова. Мы же не знаем, знакомы они или нет, если да, то в каких взаимоотношениях, может у них тут общий интерес. А может этот интерес свел их еще до убийства старика, и они обтяпали это дело? Видите, сколько вариантов. А ответить-то мы не можем ни «да», ни «нет».

— Нужны «пальцы» Пестерева, Джума, — твердо сказала Кира, медленно отметив, что от слов Джумы отмахиваться ей нельзя.

— Постараюсь достать. Он вышел уже на работу. Крутит свою баранку. Я через ГАИ попробую, чтоб с баранки сняли. А вот, как с «пальцами» Долматовой?

— Это я беру на себя. — Они покинули квартиру, снова опечатали дверь и ушли…

Перед приходом Долматовой Кира выложила пачку сигарет и свою зажигалку «Клиппер» на видное место на столе, сказала Скорику:

— Виктор Борисович, я начну с нею разговор, а потом через какое-то время скажу, что мне надо минут на пятнадцать выйти, вы ее займете чем-нибудь?

— Постараюсь, если она разговорчива, — ответил Скорик.

— Она очень следит за своей внешностью, как я поняла. Значит, к интересным мужчинам не безразлична. А вы у нас самый интересный.

— А вы у нас самая льстивая, — засмеялся Скорик. — Хорошо, подыграю…

Если прошлый раз Долматова была одета во все темное, с намеком на траур, то сейчас на ней была более свободная по краскам одежда, но вовсе не броская — хорошее платье в мягких серо-коричневых тонах, изящные туфли без каблуков, в тон ко всему сумочка, а на лице побольше макияжа.

— Садитесь, Людмила Леонидовна, — предложила Кира.

— У вас есть что-нибудь новое? — спросила Долматова.

— Работаем, — ответила Кира. — Людмила Леонидовна, вы знали о том, что у Гилевского есть родственник Пестерев Вадим Никитич?

— Да, даже однажды покойный Модест Станиславович познакомил нас, он, кажется, шофер.

— Вы поддерживали с ним отношения?

— Абсолютно никаких. Я и видела-то его всего один раз.

— И какое он на вас произвел впечатление?

— В сущности никакого.

— А сейчас, после смерти Гилевского, вы виделись с ним?

— Нет.

— Как же так, все-таки он единственный родственник, наследник?

— Я даже не знаю ни его адреса, ни телефона, — смутившись, ответила Долматова. — Разрешите, я закурю, — она потянулась было к сумочке, стоявшей у ножки стула, но Кира любезно пододвинула ей свою пачку сигарет и зажигалку.

— Курите.

Узкими холеными, чуть дрожавшими пальцами Долматова долго извлекала сигарету, затем прикурила. Киру удивило, что у такой крупной женщины столь узкая кисть и тоненькие, как у девочки, пальцы. В это время приоткрылась дверь, заглянувшая секретарша прокурора области сказала писавшему Скорику:

— Виктор Борисович, шеф срочно просит.

Скорик встал, посмотрел выразительно на Киру и развел руками, мол, ничего не поделаешь, вынужден покинуть вас, и вышел. Это нарушало задумку Киры, но она нашла выход из положения, глянула на часы, сказала Долматовой:

— Людмила Леонидовна, извините, мне нужно отлучиться на несколько минут, подождите, пожалуйста, меня в коридоре.

Долматова кивнула, вышла. Кира осторожно двумя пальцами взяла за торцы пачку сигарет и зажигалку, завернула в носовой платок, порылась в бумагах нашла дактокарту с «пальцами», снятыми Кисляком на квартире Гилевского, и заперев кабинет, направилась к Войцеховскому. Тот смотрел по видеомагнитофону какой-то следственный эксперимент — выход на место происшествия вместе с подозреваемым.

— Присаживайтесь, Кира Федоровна, посмотрите наше кино, это, правда, не мультики и не порнушка, но все-таки кино, — сказал Войцеховский.

— Я к вам по срочному делу, Адам Генрихович, — сказала Кира, выручайте.

Он остановил кассету, поднялся из кресла.

— Что стряслось?

— Вы могли бы срочно снять «пальцы» с пачки сигарет и с зажигалки? Кира развернула платок.

— Это уже для нас сверхурочная работа, Кира Федоровна, для этого есть другие службы, — пробурчал Войцеховский, разглядывая лежавшие на ладони Киры пачку «LМ» и зажигалку.

— Очень нужно, именно сейчас, — взмолилась Кира.

— У Скорика за такую услугу я потребовал бы бутылку коньяка. А что с вас возьмешь? Оставляйте.

— А это дактокарта. Потом сравнить надо будет.

— Хорошо, я вам позвоню.

Кира вышла.

— Извините, — сказала она Долматовой, сидевшей на скамье напротив кабинета.

Они вошли, заняли те же места — Кира за столом, Долматова напротив.

— Мы произвели выемку завещания у нотариуса, — сказала Кира. — Так что с получением наследства вам придется подождать до окончания следствия.