Без названия

Кира была поражена:

- Значит у Гилевского было два ключа, он без директора музея мог запросто открыть сейф?!

- Выходит, так, - согласился Джума.

- Видимо, ему очень понадобилось открыть сейф, что-то посмотреть там или взять, - резюмировала Кира. - С тех пор он постоянно имел такую возможность. "Неужели пакет Диомиди?" - подумала про себя Кира. И сказала: - Ну что, отправимся. Я с Непомнящей созвонилась. Она ждет...

На углу улицы Артема они расстались: Джума пошел в банк, Кира поехала к Непомнящей. Джума предъявил удостоверение милиционеру, стоявшему у двери в банк, и выяснил, что шофер Пестерев и инкассаторы во внутреннем дворе, и сейчас готовятся куда-то ехать инкассировать выручку. Через холл Джума прошел во двор, увидел машину, возле нее троих, Пестерева он узнал сразу. Подошел.

- Вадим Никитич, поговорить надо, кое-что уточнить, отойдем в сторонку. - Они отошли к бочке с водой, стоявшей под водосточной трубой.

- Все по тому же делу? - спросил Пестерев.

- Все по тому же, дорогой.

- Хоть как-то продвинулись?

- С Божьей помощью... Вы когда последний раз видели Гилевского?

- Я же сказал следовательше: в апреле.

- Где? У него дома, у вас дома?

- Нет, у него на работе.

- Как прошли в его кабинет?

- Он ждал меня перед входом в музей, провел к себе.

- В котором часу это было?

- В конце рабочего дня. Кажется, часов в пять или шесть.

- А из музея вышли тем же путем?

- Нет. Он выпустил меня через заднюю дверь, обитую железом, на внутренний балкон.

И больше вы с ним не встречались?

- Да нет же!

- Ну и ладно, - как бы согласился Джума. - Больше у меня вопросов нет.

Пестерев пожал плечами, мол, нет так нет.

"Пожалуй, все и прояснилось", - подумал Джума.

Разговор между Непомнящей и Кирой был в самом разгаре, когда туда явился Джума.

- ...В котором часу в тот день пришел Чаусов? - спросила Кира.

- Между пятью и шестью вечера.

- А ушел?

- В начале десятого.

- Виктория Петровна, муж ваш где был в это время?

- В командировке.

- Чаусов знал об этом?

- Разумеется.

- Вы ужинали с Чаусовым, выпивали?

- Да. Коньяк.

- Какой?

- "Десна".

- Выпили всю бутылку?

- Ну что вы! По четыре рюмочки.

- Кто откупоривал, наливал?

- Он.

- Потом?

- Слушали музыку, смотрели фильм по видеомагнитофону.

- Кто ставил кассеты?

- Он, Алексей.

- Виктория Петровна, я вынуждена произвести выемку бутылки, из которой вы пили коньяк и кассеты.

- Зачем? - не поняла Непомнящая.

- Такова процессуальная процедура.

- В чем его подозревают?

- Убит человек.

- И вы подозреваете Алексея? - воскликнула Непомнящая.

- Я веду следствие. Вы могли бы пригласить двоих соседей, как понятых?

- Боже мой, это же унизительно! Пойдут разговоры. Муж узнает.

Непомнящая вышла и через какое-то время вернулась с двумя женщинами.

Кира объяснила им, в чем дело. Те закивали головами. Кира достала из сумочки две больших салфетки, два целлофановых мешочка, уложила туда завернутые кассеты и бутылку. Все это заняло немного времени.

Бледная, сразу как-то спавшая с лица, Непомнящая проводила их до двери...

- Ну что у вас, Джума? Нашли Пестерева? - спросила Кира пока они шли к прокуратуре.

- Нашел. Он подтвердил, что последний раз виделся с Гилевским в апреле.

- Где?

- У Гилевского на работе. И вышел Пестерев через дверь, которая ведет из хранилища на балкон.

- Выходит, Пестерева надо отодвинуть в сторону?

- Во всяком случае пока, - резюмировал Джума. - Мы же не знаем, когда он уехал на байдарке в Белоруссию. И, видимо, никогда не узнаем. И нет гарантии, что он больше не виделся с Гилевским и еще раз не выходил через ту же дверь на балкон, но на этот раз прошел никем не замеченный.

- Да, вздохнула Кира...

Когда пришли, она достала из сейфа стакан, завернутый в салфетку, из которого пил Чаусов, отдала его Джуме, присовокупила пакетики с кассетами и бутылкой "Десны", сказала:

- Попросите капитана Кисляка, чтобы снял со всего "пальцы" и сравнил.

14

Теперь, когда Кира знала все, вернее многое о Диомиди, о какой-то возне вокруг мифического или реального пакета, когда с помощью Чаусова она разобралась в датах, говоривших о том, что, похоже, Гилевский плутовал; когда на лжи попались и Долматова, и Жадан, и Чаусов, но невозможно было проверить, врал ли Пестерев, что уехал в Белоруссию за несколько дней до убийства Гилевского; когда был обнаружен открытый сейф, - ей оставалось всего ничего, как определить, с кого начинать.

Кира стала подшивать к делу накопившиеся бумажки, протоколы допросов, отложила в сторону газету с фотографией Гилевского на фоне открытого сейфа, еще раз прочитала репортерскую заметку под ней, убедилась опять, что ничего в ней необычного нет, прочитала подпись "Текст и фото Л.Бирюкова", сверху на газету положила каменный топор - все это надо будет вернуть директору музея.

В это время позвонили. Она сняла трубку. Женский голос спросил Скорика. Ей показалось, что это жена Скорика - Катя.

- Его нет, он в суде, - сказала Кира. - Пожалуйста, - положила трубку. Но тут же опять раздался звонок. - Я слушаю... Да... Я Паскалова.