Я забрасываю ее сообщениями, но она, коварная, их не читает. Да телефон, наверное, прыгает уже на столе от периодичности моих смсок!
А, ладно, позвоню ей. У нее такая бронебойная песенка на вызовах стоит, что пропустить звонок невозможно.
Уже было подношу телефон к уху, когда дверь ванны тихонько распахивается и в комнату ныряет Даня.
Да черт!
Вырубаю так и не начавшийся вызов и прожигаю гневным взглядом этого товарища с извращенной фантазией.
– Ты как? – кивает на воду.
– Беременна, – язвительно сообщаю эту глупость, что он всем объявил.
– Да, прости, что всем сказал, – останавливается у закрытой двери и опирается на нее спиной.
– Ничего себе новость, Даня! Как ты вообще додумался…
– Надо было тебя предупредить, – потирает шею рукой. – На работе все знают. А я не собирался разыгрывать эту карту, но увидел счастливую рожу папаши и это его «Сергей», и…
– Стоп. Что?
За праведным гневом до меня не сразу доходит суть.
– На работе знают? Что? – непонимающе хлопаю глазами, все больше ощущая, как меня бросает в жар.
– О твоем положении, – кивает на мой живот, которого нет.
О, боги. Я вскакиваю с насиженного места и принимаюсь расхаживать по тесному пространству – шаг вправо, поворот, шаг влево, поворот. Ловлю воздух ртом, обмахиваюсь ладонями. Бред какой. У Дани точно того… острое расстройство. О каком положении все знают? Нет никакого положения!
И тут меня пронзает шальная мысль: так вот почему я ему «идеально подхожу». Он решил, что я беременна и с самого начала хотел использовать это в своих целях!
Я резко торможу и оборачиваюсь на Даню с кровожадной улыбочкой. Сейчас кому-то будет очень неловко! И стыдно. И так же, как мне, ужасно некомфортно.
– А я не беременна!
– Ну чё вы там застряли? – наперебой мне горланит за дверью неугомонная Алена, барабаня в дверь.
Даня закатывает глаза, оборачивается и распахивает дверь.
– Идем, – раздраженно бросает ей в лицо. И делает шаг наружу.
Стоп. Он что, ничего не услышал?
– Ну ты устроил, конечно, – идущая впереди сестра Дани шипит так, что кажется, весь дом слышит. – И когда успели? – оборачивается и окидывает меня взглядом.
Таким, из разряда «ну, подруженька, ты и развратная женщина». И помигивает.
А я нет. Вообще. Даже в голове толком поразвратничать не успела!
О, боже, боже, боже, кажется, земля начала вертеться быстрее и мне реально скоро понадобиться тазик. Бредовая ситуация. Нужно срочно сказать этому чурбану в свитере, в какую лужу он нас двоих засадил!
Тяну вперед руку и цепляюсь за его локоть, пытаясь притормозить. Даня снова одаривает меня непонятным взглядом, как тогда, у лифта, но в этот раз не шарахается, как от прокаженной, а делает ход конем: двигает мою ладонь ниже и перехватывает своей горячей рукой.
И тащит за собой с упорством танка.
Затылок начинает покалывать от неизведанного удовольствия. Его хватка крепкая и настойчивая, а вся моя рука покрылась мурашками. Я даже забыла, зачем цеплялась за него в этом тесном коридорчике, путаясь в шагах. Ах да, беременность, подстава, катастрофа!
– Даня, – делаю один большой шаг для человечества и шепчу ему в ухо. – Давай поговорим.
– Позже, – кидает он приглушенно, заворачивая вслед за сестрой в гостиную.
Позже будет поздно, упрямый ты баран!
Я до хруста сжимаю его пальцы в своих, пытаясь привлечь внимание, но на его лице даже мускул не дергается. Каменный Даня. Он резко тормозит, отчего я чуть не спотыкаюсь, и впивается взглядом в картинку перед нами: его отец тискает какую-то молодуху, а та звонко хохочет.
Я недоуменно пытаюсь переварить увиденное. Взрослая версия Дани зажимает молодую девчонку в своих огромных ручищах и покусывает шею, пока мы тут изображаем пару статуй. Она задорно хихикает, пытаясь переставлять посуду на столе и шутливо отмахиваться от него. Сдается мне, Даня еще пару деталей нашего грандиозного плана утаил.
– Папа! – привлекает внимание к нам Алена, заходя за барную стойку, разделяющую кухонную зону от гостиной.
Филатов-старший дергается и выпускает из рук хихикающую девицу. Та, в свою очередь, буквально отскакивает от стола и мужчины, с которым только что зажималась, и смущенно тупит взгляд в пол, хватая в руки полотенце со спинки стула. Я все еще напоминаю рисованную японскую школьницу и не знаю, как вернуть глазам нормальным среднестатистический европейский вид.
Что, к ёшкиной бабушке, тут вообще происходит?
– Даня, – вылетает из уст прелестного создания, поправляющего налипшую на лоб светлую прядь.
Она поднимает робкий взгляд на парня, сжимающего мою ладонь, и одаривает его таки-и-им взглядом. Данил каменеет и до боли стискивает мою ладонь. Господи-боже, если я вернусь отсюда не сдвинувшейся на всю голову, то точно травмированной! Кто-нибудь, вызовите пояснительную бригаду, мой мозг взрывается.
– Рина, – выдавливает из себя каменная глыба рядом.