Без подводных камней

Валерия с удовольствием просмаковала щедрую порцию из модного низкого стакана, а беременная Вероника поддержала ее морально. Через несколько минут, хотя очень возможно, что в реальности прошло больше, Валерия стала слышать хозяйку как сквозь вату, уши заложило, перед глазами поплыли радужные круги, мир распался на куски и исчез, и следующее, что она запомнила, это как ее бьют по щекам, а у нее даже нет сил отмахнуться.

Валерия Михайловна не верила, что Веронику убила именно она, но, к сожалению, картина преступления говорила именно об этой версии. На орудии убийства, кухонном ноже, нашли отпечатки пальцев Валерии, на ее руках и одежде была кровь жертвы, а кроме того, следов присутствия посторонних людей в квартире не обнаружилось.

В общем, типичная, даже, можно сказать, хрестоматийная картина патологического аффекта. Бывает так, что после небольшой дозы алкоголя человек теряет контроль над собой, в беспамятстве совершает преступления, иногда потрясающие своей жестокостью, крушит все вокруг, потом засыпает, а проснувшись, ничего не помнит, шокирован содеянным и не верит, что своими руками совершил этот ужас. Аффект – штука довольно привлекательная для преступника, но для его признания недостаточно заверений, что ты ничего не помнишь. Есть объективные признаки, и в данном случае они налицо.

Можно предположить, что у Валерии Михайловны не было заранее обдуманного намерения, потому что она не привезла с собой никакого предмета, способного лишить человека жизни, а взяла нож с кухни Вероники. Если бы молодая женщина пользовалась ножом поменьше, то с большой вероятностью осталась бы жива.

Характер ран свидетельствует, что наносились они бессистемно, что тоже говорит об измененном состоянии психики нападавшего. Человек, планировавший убийство, старается сразу нанести смертельный удар, а не бьет куда попало. Ну и самое главное, достигнув цели, убийца в здравом уме пытается уничтожить свои следы на месте преступления и уж точно не устраивает погром и не ложится там спать.

Даже обывателю ясно, что Валерия Михайловна повела себя неадекватно, а уж когда это подтверждает судебно-психиатрическая экспертиза, то вообще не о чем думать. Ненависть к счастливой сопернице копилась-копилась да и выплеснулась с такой силой, что отключила бедной женщине сознание.

В общем, не ясна только цель встречи дам, и это маленькое недопонимание, совсем крохотное, как горошина под сотней перин, причиняет легкое неудобство, но, сказала себе Ирина, надо помнить, что она не принцесса, а простая советская судья и не имеет права на капризы.

Еще незначительней, не горошиной даже, а песчинкой, представлялась версия, что патологическое опьянение Валерии Михайловны само по себе, а убийство совершил кто-то другой. Но следов постороннего не нашли, соседи ничего не видели, дверные замки открывали только одними и теми же ключами, да и, в конце концов, сама Валерия Михайловна утверждала, что Вероника была дома одна.

Нет, не было там посторонних, да и вообще, когда у тебя есть отпечатки пальцев на орудии убийства, кровь жертвы на одежде и руках подозреваемой, других виновников можно не искать, это следствие еще по максимуму отработало.

Заключение судебно-психиатрической экспертизы четкое и однозначное. На фоне вовремя не диагностированной вялотекущей шизофрении, длительной психотравмирующей ситуации и патологического опьянения у больной развился патологический аффект, вследствие чего она не могла отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.

Павел Михайлович прав, дело действительно очень простое, вся задача – признать бедную Валерию Михайловну невменяемой и назначить ей принудительные меры медицинского характера.

Самая большая трудность, которая тут ждет судью, это преодолеть психологический барьер, чтобы отпустить человека, убившего молодую беременную женщину, на свободу. Ведь, строго говоря, по состоянию здоровья Валерия Михайловна не нуждается в госпитализации, амбулаторного лечения здесь будет достаточно.

Хотя… Не надо забывать, что Валерия из семьи врачей, жена потомственного врача и сама врач. Тут цеховая солидарность даже не в квадрате, а в третьей степени. Сама она как профессионал не особо состоялась, но доктора, проводившие экспертизу, занимались по учебникам ее отца, а свекор читал им лекции и принимал экзамены, она свой человек, и просто грех не нарисовать ей диагноз, освобождающий от уголовной ответственности, но в то же время не обязывающий госпитализировать ее в закрытый психиатрический стационар.