Без помощи вашей

— В любое время, когда пожелаете, вы сможете повидать ее, лорд Эрвин. Лаура прекрасно танцует, поет, у нее чудный голос. Она делает успехи в поэзии, учится рисовать, с девятилетнего возраста упражняется в верховой езде. Однако ее… ммм… образование еще не завершено. Как вы полагаете, какие науки могут пригодиться будущей невесте?

— Я придерживаюсь того взгляда, лорд Генри, что ум и эрудиция украшают девушку.

— Несомненно.

— Знания истории, географии, политики, а при возможности, и точных наук, сделали бы инфанту прекрасной собеседницей и помощницей для будущего супруга.

— Ваши пожелания будут… ммм… тщательно учтены.

— Не стоит также отказываться от поэзии и живописи. Моя сестра, леди Иона, пишет стихи, достойные самого искреннего восхищения.

— Она послужит примером для моей внучки.

— А если бы девушка умела играть в стратемы, это придало бы ей исключительное очарование.

— Лаура получит наилучших учителей этой игры.

Эрвин кивнул и поднял кубок. Они выпили за здоровье инфанты.

Лорд Генри осторожно уточнил:

— Верно ли я понял, что мы говорим о… ммм… награде за мое преданное служение императору?

— Совершенно правильно. От вас требуется поддержать владыку осенью, при голосовании в Палате, независимо от невесты, которую он выберет летом. Как видите, я ожидаю от вас лишь тех действий, к которым призывает вассальный долг.

— А если владыка Адриан назовет своей избранницей леди Аланис Альмера…

— …вы станете пред нею на колено и поклянетесь в верности. Суть в том, что если Адриан назовет другую невесту, то ваши действия буду точно такими же.

Генри Фарвей поднес к губам кубок.

— Я хочу напомнить… ммм… лорд Эрвин, что мы с вами пьем альмерское вино. Оно может забродить в желудках, если наши голоса окажутся не на стороне леди Аланис.

— Наши голоса будут на стороне императора, и едва ли кто-то сможет обвинить нас в этом. А если леди Аланис не сумеет вызвать в сердце государя теплых чувств, наша ли будет в том вина или ее собственная?

— Вы говорите верно, но альмерское вино бывает весьма… ммм… хмельным. Оно может ударить в голову и толкнуть на безрассудные действия… к примеру, лишить императора поддержки в Палате Представителей до тех пор, пока он не изменит выбора в пользу леди Аланис…

— Трезвый человек назвал бы такие действия шантажом. Если хмельное вино побуждает вассала шантажировать собственного господина, то лучшее, что может сделать вассал, — это сунуть два пальца в рот и очистить свой желудок. А затем перейти на напитки покрепче, вроде орджа или нортвудского ханти. Они бывают горьки, но никогда не вызывают рвоты.

Как и в беседе с архиепископом, Эрвин оставил решающий аргумент напоследок. Встать на сторону герцога Альмера, пытающегося давить на владыку, — означает пойти на конфликт с императором и двумя могучими северными землями. Союз с Эрвином обещает лорду Генри не меньше выгод, но таит значительно меньше опасностей.

Лорд Генри Фарвей потер подбородок.

— Слухи не врут, милорд. Вы… ммм… хороший игрок в стратемы. Считайте, что получили еще одну фишку.

Конец мая 1774г. от Сошествия

Река (около 380 миль от границы империи Полари)

— Стреляйте, мой лорд! Стреляйте! Уйдет же!..

Эрвин София очнулся от размышлений. В тридцати шагах от него стоял олень — грациозный красавец со светлыми подпалинами на шее.