Без помощи вашей

Внезапно она вспомнила: действительно, он прислал записку с приглашением, и Мира ответила согласием. Все вылетело из головы. Замуж за Галларда Альмера, подумать только!

— Извините меня. Я непростительно забывчива. Вы давно ждете?..

— Вовсе нет, миледи. Не стоит извинений!

Его лоб блестел от крупинок пота, а ворот рубахи был ослаблен. Итан провел на жаре у ее дома не меньше часа.

— Простите, прошу, — повторила Мира. — Я так рада вас видеть!

Итан поклонился и отвесил изысканный комплимент. Сегодня секретарь и сам выглядел франтом — в белой рубахе с кружевным воротом, синем шейном платке, остроносых туфлях, да еще со шпагой на поясе. Даже лицо его не страдало извечной бледностью.

— Итан, я хотела бы отложить Янтарную галерею. Если можете, сопроводите меня в одной поездке.

— Конечно, миледи.

— У меня имеется дело в месте под названием Линден-сквер.

Итан нахмурился.

— Но миледи!.. Это скверное место, оно… там лучше не появляться благородным девушкам.

— Хотите сказать, площадь Линден-сквер проклята? Над нею витают плотоядные призраки, охочие до дворянской крови?

— Нет, миледи, просто это — городские трущобы. Там околачивается всякий сброд.

— Я разыскиваю женщину, что жила там прежде. И эта дама — леди.

— Когда-то вокруг Линден-сквер квартировалась алая гвардия. Район был шумен и знаменит, его населяли небогатые дворяне. Но позже гвардейские корпуса перенесли на левый берег Ханая, а район Линден пришел в упадок. Поверьте, там неспокойно и грязно.

— Тем не менее, мне нужно именно туда. Если желаете со мною поспорить — продолжим спор в дороге.

— Нет, миледи, как я посмею?.. — он раскрыл перед Мирой дверцу экипажа.

Район оказался не так плох — по крайней мере, на первый взгляд. Попахивало нечистотами — видимо, канализации здесь не было и в помине. Дома серели от въевшейся пыли, штукатурка зияла проплешинами, кое-где оконные проемы были наглухо заколочены. Зато радовало отсутствие людей: несколько крестьян лениво торговали овощами с телег, дремал на жаре чистильщик обуви, двое косматых мужиков, привалившись спинами к стене дома, хлебали из бурдюка пиво. Вот и все. Ни толп голодной черни, ни банд головорезов, какие могла бы вообразить Мира по рассказам Итана.

Церковь Мужества радовала высотою двух изысканных башен. Впрочем, одна из них стояла в лесах, а доски прогнили насквозь: если кто и заботился о восстановлении башни, то давно бросил это нелегкое дело. К церкви примыкали четыре дома. Капитан Корвис имел в виду один из них… но который?

К левой стене храма прилипла двухэтажная деревянная хибарка — мастерская башмачника. Домишко был неказист: грубые доски, мелкие оконца, никаких украшений. Сложно представить, чтобы двадцать лет назад здесь жила леди. Пожалуй, в те времена этого дома и вовсе не существовало: доски чернеют от времени, за двадцать лет они сделались бы темней бурого медведя, а эти имели оттенок глины.

Сооружение, что соседствовало с мастерской, сложно было назвать домом: пожар оставил от здания лишь обугленный остов. Нагромождение черных камней, в которых с трудом угадываются очертания стен. Здание сгорело много лет назад, это ясно. Дощатая мастерская рядом с пепелищем не пострадала только потому, что во время пожара ее еще не было. Однако хозяева не восстановили здание — видимо, погибли при пожаре.

Справа вплотную к церкви примыкал кабак. Из его дверей так едко несло кислятиной и плесенью, что Мира не смогла заставить себя войти туда. Понадеялась, что не это — бывшее жилище леди Лейлы. Тем более, кабак не походил своим устройством на жилой дом: первый этаж был наполовину вкопан в землю, как полуподвал, лишь узкие отдушины выглядывали над мостовой и выдыхали тот самый отвратительный запах.

А вот следующее за трактиром здание подавало надежды: то был четырехэтажный доходный дом, знававший некогда времена процветания. Вокруг окон вились лепные украшения, двустворчатые двери поблескивали бронзой. Вот оно! Самый подходящий вариант. Леди Лейла снимала здесь этаж или пол-этажа. Мира постучала молотком в дверь.

Ни на первый стук, ни на второй отклика не последовало. Итан взял у нее молоток и заколотил, что было силы, морщась от собственной грубости. Итог был тем же — никакого ответа. Итан потянул створку двери. Тяжко скрипнув, она отворилась. Внутри стоял полумрак. Вверх уходили ступени, застеленные бурым ковром. Темная обивка стен поглощала те немногие лучи, что проникали в узкие окна. Мира не сразу заметила человека. Лохматый мужик, возрастом ближе к деду, лежал на топчане в углу холла, сбоку от парадных ступеней. На нем был сюртук того сорта, какие носят привратники на службе. Сюртук был расстегнут, открывая взорам волосатую грудь.

— Чего стучите?… Открыто же, — вяло проворчал мужик.

— С… странно ты служишь, — удивился Итан. — Разве не т… тебе полагается открывать дверь?

— А зачем? Кто свой — сам войдет. А чужие нам не нужны.

— Н… не нужны гости? Разве это — не доходный дом?

— Он, да… — согласился мужик. — Дом господина Харриса. Хотя не такой уж и доходный… Что вы тут забыли?

— А если мы желаем нанять квартиру?.. — поинтересовалась Мира.