Без помощи вашей

— Ваше величество, — говорила дочь графини, — в милости своей вы поручили графу Шейланду заботы о моей безопасности. Однако, услышав, как обернулись дела в столице, я сочла своим долгом прибыть сюда. Прежде всего затем, чтобы помочь протекции разыскать убийц моего отца, барона Росбета и сира Адамара. Верю, что мой подробный рассказ о нападении даст вашим людям полезные сведения.

Протекция?.. Ты знаешь, что это такое?! Я не знала, когда прибыла в столицу! Проклятье! Когда была на твоем месте, я вовсе ничего не знала, только дрожала от волнения и хлопала глазами. Как тебе удается держаться так спокойно?

— Несомненно, миледи. Представитель протекции в скором времени встретится с вами, чтобы записать ваш рассказ.

— Кроме того, прошу вас не считать это дерзостью, но мой долг — сказать несколько слов в защиту графини Нортвуд. Эта леди оказала мне огромную помощь в трудную минуту. Не будь ее, я бы не знала, к кому обратиться, и сошла бы с ума от одиночества и отчаяния.

Какая меткая, выверенная шпилька! Адриан оценит благородство и смелость девушки: та вступилась за графиню, рискуя навлечь на себя гнев владыки. Но на самом-то деле, Глория не рискует ничем: прошло довольно времени, владыка позабыл неудачную аудиенцию графини Нортвуд, раздражение стерлось.

— Ваши слова делают вам честь, леди Минерва. Хочу успокоить вас: леди Сибил пользуется большим уважением при дворе. Ее забота о вас и о безопасности государства не осталась незамечена. И, поскольку речь зашла о безопасности, Корона также внесет свою лепту.

Глория слушала, чуть склонив голову влево. Это не ее жест, — безввучно кричала Мира. Не ее, мой! Я с детства так делала! Папа говорил: влево наклоняют голову те, кто больше рассуждает, чем чувствует. Говорил: умница моя…

— Корона берет на себя заботы о безопасности леди Минервы из Стагфорта, второй наследницы престола. Леди Минерва получит покои во дворце Пера и Меча, ее защита будет поручена воинам лазурной гвардии.

— Ваше величество, я не достойна такой заботы!

— Это меньшее, что могу сделать для вас, миледи. Вы — моя кровная родня. Когда находитесь в моих владениях, забота о вашей безопасности — мой святой долг.

— Не нахожу слов для благодарности, ваше величество!

О, я тоже не нахожу слов! Ты, самозванка, будешь жить при дворе? Есть за столом Адриана, видеться с ним каждый день?! Зачем ты приехала? Оправдать графиню Сибил, несправедливо обвиненную в интриге? Или покрасоваться при дворе… за мой счет?!

Наконец, поток императорской заботы стал иссякать. Владыка сказал, что, к большому его сожалению, не имеет времени для долгой беседы, и Глория поспешила откланяться. Но напоследок Адриан всадил еще одну стрелу в израненное самолюбие Миры:

— Миледи, я буду рад видеть вас сегодня за вечерней трапезой. У нас будет достаточно времени для беседы.

Глория упала в реверансе:

— Ваше величество…

Наконец, Глория вышла. Наконец-то. Мира думала, это никогда не окончится!

Генерал Алексис смотрел на нее с любопытством.

— Что вас так разозлило, миледи?

— Эта северная девица слишком много о себе воображает.

— А мне показалось, она держалась очень скромно.

Мира прикусила губу. В этом и суть! Глория держалась слишком скромно: с этакой прицельной, разящей скромностью. Она играла Минерву лучше, чем сама Минерва. Сдержанная, благородная, умная северная дворянка. В пансионе Елены-у-Озера ее отлично обучили искусству производить впечатление!

— Леди Глория, — раздался голос императора, и Мира не сразу поняла, что обращаются к ней. Поймала его взгляд, устремленный на балкон, и вздрогнула от неожиданности. — Леди Глория, я прошу вас спуститься.

Она сошла по лестнице, пересекла зал, опустилась в реверансе у нижней ступени.

— К услугам вашего величества.

— Миледи, вы были свидетельницей последнего визита.

— Да, ваше величество.

— По слухам, леди Минерва — ваша близкая знакомая.

— Я радуюсь от всей души той заботе, что ваше величество проявили о ней.

Мира держала голову приподнятой, чуть склонив вбок, и говорила со всем спокойствием, какое нашла в себе. При этом чувствовала себя тусклой копией той Минервы, что была в зале перед нею.

— Ваша матушка, графиня Нортвуд, многое сделала для леди Минервы. Вероятно, она захочет повидаться с девушкой. Возможно, и вы пожелаете пообщаться с подругой. Знайте, что вы можете навестить ее во дворце в любой день, охрана пропустит вас без разговоров.

То есть, я имею право прийти повидать эту чертовку? Она примет меня в императорском дворце?! Она будет здесь чем-то вроде хозяйки, а я — гостьей?! Ах, какая прелесть!

— Благодарю, ваше величество. Непременно сообщу матушке.

— Более не задерживаю вас, леди Глория.

— Ваше величество.

Она поклонилась и помедлила пару вдохов, не в силах просто развернуться и уйти.

— Желаете что-то добавить, миледи?

— Нет, ваше величество.

Мира покинула тронную залу.

* * *

— Миледи, прошу, скажите мне: зачем Глория прибыла сюда?

Приезд дочери и сытный ужин навеяли графине добродушие. Она с улыбкой развела руками:

— Не знаю, дитя мое.

— Как это может быть?