Без пощады

Сэр Ричард вовремя успел помочь мистеру Поуэлю распорядиться укреплением всех окон и наружных дверей в доме. Встретившись с хозяином, рыцарь сказал ему, что он и мистер Тревор попытаются урезонить непрошенных посетителей, и просил передать молодым хозяйкам, чтобы они ничего не боялись.

Сэр Ричард и не заметил, как с площадки верхней лестницы спустилась вниз высокая женская фигура и быстрыми шагами стала приближаться к нему. Только шелест юбок заставил обоих мужчин оглянуться. Они увидели Сабрину, подходившую с очень решительным выражением лица. Пока сэр Ричард спешил ей навстречу, чувствуя, что она именно ему хочет сказать что-то очень важное, мистер Поуэль, не желая стеснять молодых людей, тактично удалился.

— О, Ричард! — дрожащим голосом промолвила Сабрина, доверчиво положив ему руку на плечо. — Что вы задумали сделать? Надеюсь, ничего слишком поспешного?

— Разумеется, нет, моя дорогая, — ответил рыцарь. — Разве вы заметили во мне склонность к необдуманным действиям?

— До сих пор нет, но…

— Но и теперь я себе не изменю. Будьте уверены, что слепо я никогда ни во что не бросаюсь. Мною все предусмотрено, и ни вашему дому, ни тем более вам самим, то есть всей вашей милой семье, не будет угрожать никакой непосредственной опасности. Того, зачем явились эти вымогатели, они не получат, и вообще, здесь ничем не воспользуются. За это ручаются явившиеся к нам на помощь верные друзья.

Шепнув еще несколько успокоительных слов на ухо Сабрине, он горячо поцеловал ей руку и позвал Тревора, который вел почти слово в слово такую же беседу с Вегой, отыскавшей юношу в одной из нижних комнат, где он помогал ее отцу давать новые распоряжения по дому и усадьбе. Очаровательная блондинка с трудом сдерживала слезы. Но, подобно сестре, и она не боялась за себя, а думала лишь о том, кто заставил ее понять, что такое любовь.

Несколько минут спустя новые союзники, вместе со своими слугами, очутились среди толпы своих сторонников за решеткой усадьбы. Это привело в большое недоумение полковника Ленсфорда и его офицера, которые только что расставили было вокруг всего дома и двора караульных, получивших приказание никого за черту усадьбы не выпускать.

— Честные форестерцы! — крикнул сэр Ричард толпе, с ожиданием смотревшей на него. — Вы видите, что происходит? Неужели вы допустите, чтобы на глазах у вас ограбили вашего лучшего друга, Эмброза Поуэля? И притом кто? Ваш самый лютый враг, Джон Уинтор? Может ли это быть?

— Нет! Мы никогда не допустим этого! — раздался в ответ хор уверенных голосов.

— Вы, конечно, знаете, что эти солдаты, одетые в королевские мундиры, присланы сэром Джоном Уинтором? — продолжал рыцарь.

— Знаем, как нам не знать этих разбойников, будь они прокляты вместе с Джоном Уинтором! — с озлоблением крикнул один из толпы, выступая вперед. — С тех пор, как над Форестом поставлен этот Уинтор, у нас не было ни одного спокойного дня. Он отнимает у нас все наши права, которые так же стары, как наши горы и леса. Наши угольные шахты, наш лес, даже нашу дичь — все он забрал в свои разбойничьи руки. Даже дичь он объявил своей, хотя она испокон веков принадлежала каждому из нас, кто не жалел труда, чтобы добыть ее. Я заявляю протест против злоупотреблений сэра Джона Уинтора!

Этот человек, видимо, считавший самой серьезной обидой — запрещение свободной охоты на местную дичь, был не кто иной, как браконьер Роб Уайльд.

— Мы все присоединяемся к твоему протесту, Роб! — донеслось из толпы. — Коли будет нужно, на одних словах мы не остановимся!

— Этот джентльмен, — продолжал великан, указывая на сэра Ричарда, — хочет помочь нам вернуть наши права. Только он один и может это сделать. Стойте за него, как будет стоять он за вас.

Взоры толпы были обращены на сэра Ричарда. Многие видели его в первый раз, но все уже слышали о нем как о правдивом и смелом человеке, открыто объявившем себя сторонником народа и парламента против короля и двора. Поэтому можно было понять, что не одна личная вражда к сэру Джону Уинтору заставляла его говорить так, как он говорил собравшемуся народу.

— Честные мои форестерцы, — произнес рыцарь, когда до него донесся одобрительный гул толпы, — благодарю вас за доверие. Я знаю ваши огорчения, причиненные произволом сэра Джона Уинтора, и приложу все свои силы, чтобы помочь вам вернуть ваши права и восстановить прежнюю свободу. Но для этого и вы должны помогать мне. Готовы ли вы тут же на месте помочь мне дать достойный отпор этим негодяям, которые уже принялись ломать двери вашего преданнейшего друга?

Действительно, в это время солдаты, по распоряжению Ленсфорда, принялись высаживать тяжелую дубовую дверь господского дома. Но это плохо им удавалось, несмотря на все их усилия и проклятия.

— Готовы, готовы, все до единого! — раздались крики одних.

— Можете надеяться на нас, как на свои руки! — заявляли другие.

— Мы — форестерцы и не побоимся никаких солдат! Начинайте, сэр Ричард, мы за вами! кричали третьи.

— Хорошо, друзья мои, я верю вам! — отвечал рыцарь.