Без пощады 3

— Все равно ему конец не сегодня так завтра — уже мягче пробормотал удаляющийся бугай — И откуда ты такие умные слова знаешь? Ты ведь уборщица. Скребешь портовые коридоры, потому что работа самого дешевого дрона стоит в два раза дороже твоей…

— А раньше была учительницей средних классов! Побеждала на олимпиадах! Я человек образованный!

Приподняв голову, наркоман осторожно посмотрел в их сторону и увидел быстро шагающую довольно внушительную группу людей. Их сопровождало два колесных АКДУ, а в центре двигалась малая медицинская платформа — из тех, что закрыта прозрачным колпаком, украшена красными крестами, а вдоль бортов тянутся провода и шланги. Пройдя ближний перекресток, отряд дошел до следующего и там свернул направо. Медленно усевшись, наркоман опустил глаза на пол и обнаружил там бутылку воды и… дозер с со знакомым синеватым содержимым — Денеб 300. Долго думать он не стал, сначала всадив дозу в шею, а затем уже потянувшись за водой.

— Хорошие люди — пробормотал накроман, неверной рукой откручивая крышку с бутылки — Хорош-шие люди… Образованные…

Выпив всю воду, он, пользуясь отсутствием крыс, улегся на грязном липком полу и затих, с блаженной улыбкой глядя в потолок. В этой самой позе его и обнаружили через четверть часа идущие по следу беглецов полицейские в своей свободной и абсолютно незаконной охоте на неугодных закону.

Ткнув грезящего наркомана бронированной ногой в бок, сержант сломал ему пару ребер и вернул к реальности Не обратив на тонкий жалобный крик никакого внимания, сержант присел, схватил стальными пальцами изъеденное язвами ухо накромана и резким движением оторвал его. Новый крик был сильнее, по щеке потекла даже не красная, а почти черная густая ленивая кровь.

— Тут проходили люди — произнес сержант Мудсон чуть ли не отеческим теплым голосом — Пришли вон оттуда и пошли в ту сторону — он указал рукой со все еще зажатым в пальцах оторванным ухом — Скажи мне, куда они свернули и на каком перекрестке? Живо.

— Не видел — выдавил корчащийся от боли наркоман — Не видел… не знаю…

— Видел — возразил сержант, мгновенно опознавший ложь и взявшийся за второе ухо — Говори, тварь. Иначе…

С запинкой, с испугом, но безымянный наркоман произнес абсолютно неожидаемое от него твердое слово:

— Нет.

Второе ухо оторвалось с оглушительным треском — или так ему показалось. Голову пронзила горячая волна боли. И в этот миг он кое-что понял, и кое-что вспомнил одновременно. Он понял, что сейчас умрет. Почти наверняка умрет. А вспомнил он собственное давно забытое имя.

— Я Донован! — крикнул наркоман — Я Донован!

— Да плевать… говори где…

— И крысу тоже зовут Донован! — изумленно произнес наркот, глядя на нависших над ним людей с удивительным бесстрашием — А те, кто прошли — люди добрые и образ… образованные. А вы… вы ублюдки и твари! Твари! Я вас не боюсь!

— И не надо — произнес сержант, чуть отводя снабженную сервоприводами руку — Просто сдохни.

Короткий удар проломил лобовую кость Донована, породив в нем ослепительную вспышку, а затем погрузив там все в вечную непроглядную тьму.

— Идем дальше! — приказал поднявшийся сержант, подавая пример и первым двигаясь по коридору — Их след еще не остыл!

— Они свернули здесь! — подал голос один из ушедшей вперед тройки копов — Тепловизор не врет…

— Я же сказал — сержант широко улыбнулся — Их след еще не остыл…

31.

— Да как же дальше-то! — в голосе уже пожилой пошатывающейся женщины, несущей в руке большой переносной светильник, зазвучала усталость, смешанная с большим сомнением — Запечатано все!

Они стояли перед перегородившей широкую улицу-коридор глухой металлической стеной, сваренной из больших листов. Стену покрывали различные надписи — преобладали матерные — но под всем этим еще проглядывалась большая короткая надпись НЭПР красными буквами. Некогда это был один из самых оживленных коридоров сектора, откуда шахтеры спускались в нутро астероида. Тут свободно могли разъехаться две грузовые платформы самых больших моделей. Сейчас же это был глухой и всегда пустующий тупик. Тупик, что в свое время лишил работы очень многих трудяг, отбросив их за черту бедности.

— Да не запечатано тут ни черта! — буркнул тот самый малозаметный, но как оказалось немало знающий мужчина средних лет, с чьего лица медленно уходило выражение предсмертного мученичества.

В той клинике он получил почти новенький имплант печени вместо того гнилого куска плоти, что был в его правом подреберье, что добавило ему веры в свое будущее и бодрости в голосе. Этот эффект, возможно, был временным, но пока что новые импланты многим из мятежников подарили прежде невиданную уверенность в себе и завтрашнем дне.