Читаем Без поцелуя на прощание полностью

– Лаура, ты собираешься одеваться или как? – говорит он. – Ты уже сто лет копаешься. Нет смысла избегать происходящего. Ты знаешь, что должна спуститься вниз. Давай же, тебе станет от этого легче.

Марк швыряет в меня потертые треники и одну из своих старых футболок:

– Давай быстрее. Прошу тебя.

Я слегка наклоняю голову и жду, что Марк поцелует меня в щеку.

– Я буду готова через минуту – позову, когда оденусь. Обещаю.

Я жду, пока Марк уйдет, чтобы натянуть футболку, и мне в нос ударяет знакомый запах. Пластилин? Должно быть, недавно, играя с детьми, я надевала его футболку. Головокружительное волнение рябью расходится у меня в животе. Я с нетерпением жду того, что проснусь однажды утром и все мои воспоминания вновь будут четкими. Это все равно что найти старый фотоальбом, в который не заглядывала годами. Я предамся воспоминаниям и посмеюсь над жуткой модой и ужасными прическами. Я все время чувствую, что уже близка к цели и смогу вспомнить все со дня на день. Идеальный способ взбодриться – это голова, полная воспоминаний о том, как я весело проводила время с детьми. Я ложусь обратно на кровать, закрываю глаза и наслаждаюсь запахом.


Дальние родственники жмут мне руку и целуют меня в щеку. Я фокусируюсь на знакомом запахе пластилина, но он ускользает от меня. Мои органы чувств захлестывает новый запах. До меня доносится грубый аромат дешевого ладана. Мысленно я следую за этим запахом. Он приводит меня в игровую комнату, где я обнаруживаю тонкие белые свечи, мерцающие на маленьком невысоком столике, притаившемся в углу. Я ожидаю увидеть, что пол усыпан игрушками, плюшевыми медвежатами и парочкой сломанных мелков, но на меня смотрит идеально отполированный, скрипящий от чистоты деревянный пол из красного дуба. Эта игровая комната мне незнакома. Все игрушки сложены в коробки, помечены и убраны так высоко, что дети не смогли бы до них дотянуться. Не остается ни единого намека на то, что в этой жутко меланхоличной комнате когда-то играли дети.

В доме полно людей. Одни общаются… другие молча обнимаются… а третьи, как и я, чувствуют себя потерянными. Я содрогаюсь оттого, что грубое жало одиночества впивается в мои кости.

Большинство людей мне знакомы. Но как только я пытаюсь заговорить с кем-то из них, их лица растворяются у меня перед глазами. Один за другим все пропадают, и я остаюсь абсолютно одна.

Я перехожу из одной пустой комнаты в другую, пытаясь сложить вместе кусочки этого пазла, который так непохож на мою жизнь. Я вижу заднюю дверь и бегу к ней. Так трудно дышать. Мне нужно выбраться из этого дома. Мне нужен глоток свежего воздуха, а иначе я отключусь. Я вырываюсь на улицу и делаю глубокий вдох.

Марк в одиночестве на террасе. Он стоит спиной ко мне, но я вижу, как содрогаются его плечи. Он плачет? Я бросаюсь к нему и обвиваю руками за талию, но он отстраняется. Я снова пытаюсь обнять его, но он разворачивается и отталкивает меня – так грубо, что я спотыкаюсь и раню ладонь о ржавую боковую калитку.

Я сжимаю ноющую ладонь в кулак и гляжу, как кровь стекает вдоль костяшек.

Перейти на страницу:

Похожие книги