Без права на ошибку. Как на самом деле работают нейрохирурги

Членом клуба становится студент, успешно преодолевший все пять испытаний. А уж если ты попал в хирургический клуб, используй все возможности! Помимо того, что здесь можно самому «работать руками», кафедры часто проводят мастер-классы – можно посмотреть, как работают профессионалы, и получить дельный совет и практические рекомендации, если что-то не получается. А не получаться могут многие манипуляции.

У меня много что не получалось с первого раза, но я всегда брал себя в руки и двигался дальше. Если ты студент и хочешь стать хирургом, то, вместо того чтобы лечь спать, соберись с силами и отправляйся на дежурство. Если ты хочешь посмотреть любимый сериал перед сном, то вместо этого возьми в руки книжку по хирургии и почитай ее. Просто бери и делай. Главное – знать, чего ты хочешь.

Мануальные навыки – такая штука, которая долго нарабатывается, но довольно быстро теряется. Так что тренировка, тренировка и еще раз тренировка. Одна из хирургических больниц в Японии (а в этой стране очень развиты нейрохирургия и микрохирургия) изменила правила и установила новые испытания для проверки навыков молодых хирургов. Кроме письменного задания, студентам нужно пройти три нестандартных практических теста, один из которых – сложить журавлика длиной не более 5 мм в технике оригами за 15 минут. Подобные испытания позволяют проверить концентрацию внимания студентов, их реакцию на стрессовые ситуации и мануальные навыки. А это именно те качества, которые важны в работе будущего хирурга.

Как можно развивать свои хирургические навыки?

Если под рукой нет ничего, даже близко напоминающего настоящие человеческие органы, можно потренироваться на конфетах – желейных «червяках». С помощью такой тренировки можно значительно улучшить микрохирургическую и общехирургическую технику. Почему стоит практиковаться именно на желейном червяке? Дело в том, что ткани организма человека отличаются от искусственных материалов – например, от наволочки, которую зашивают на занятиях по оперативной хирургии, или сосудистого протеза. Это все очень отличается от реалий. А желейный червячок позволяет справиться с многими трудностями. Например, понять, когда нитка прорежется, когда нет, а тут очень сложно, так же как и с естественными тканями человека, хорошо ими орудовать и хорошо их чувствовать. Чувство ткани – это основное, что должен понять хирург.

На моем канале в YouTube есть серия видеотренировок: я показываю, как можно отрабатывать навыки наложения разнообразных видов швов на банане, как трепанировать кокос и делать трансплантацию оболочки одного яйца другому. Это очень крутая тренировка навыков. Тем более что дорваться до живой плоти во время учебы не так-то просто.

Рыцарь ордена хирургов

Так вышло, что мне все никак не удавалось провести первую самостоятельную операцию, хотя ходить на дежурства в нейрохирургию я начал довольно рано. То на смене были врачи, которые боялись делегировать роль оператора – не того, кто снимает видео (хотя сейчас я как блогер именно этим занимаюсь), а того, кто оперирует, – юному студенту. То рядом был кто-то из студентов постарше, кому не так страшно было доверить пост главного в операционной.

Люди-дельфины

Кстати, об ответственности врача. Будучи студентом, ты имеешь об этом весьма отдаленное представление и ждешь операции во время дежурства как манны небесной и не понимаешь, почему так ворчит дежурный хирург. Но с возрастом все чаще осознаешь тяжесть этого слова – ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Это по студенчеству ты проассистируешь или сделаешь маленькую операцию и пойдешь домой крепко спать. И абсолютно по-другому относишься к этому слову, обладая сертификатом специалиста. Когда врач лечит пациентов и работает так называемым дневным или палатным врачом, уж тем более если он при этом оперирует тех, кто лежит у него в палатах, тогда рабочий день его не заканчивается в 15:42 (в то время, когда пора собирать вещи и идти домой), а продолжается 24 часа в сутки.

Знали ли вы, что дельфины спят только одним полушарием мозга? То есть пока одно полушарие мозга отдыхает, другое начеку. Так вот, я абсолютно уверен, что мозг хирурга устроен таким же образом. Нельзя спокойно уснуть, если, заглянув перед уходом домой в реанимационную палату к пациенту с только что удаленной внутримозговой опухолью, ты увидишь на рядом стоящем мониторе цифры артериального давления 200/100 мм рт. ст.

В этот момент воображение начинает рисовать красочную картину возникающего кровотечения из свежекоагулированной биполярным пинцетом гладкой розовой поверхности мозга, и багровые реки в мгновение образуют кровавое озеро, превращаясь в черно-алый студень гематомы. О глубоком сне можно позабыть, ведь во сне обязательно приснится повторная операция аспирации этой гематомы, наполнившей ложе удаленной опухоли. Именно сейчас, написав эти строки, я понял, почему фильмы ужасов уже не вызывают во мне прежний трепет.