Без права на поражение [сборник]

Но кончился срок курортной путевки. Уехал милый. Скоро, скоро пришло первое и последнее письмо. Не заметила, как пожелтели травы. С притихшим сердцем прошла по старым тропкам, поднялась на утес к молчаливому лосю, крикнула протяжно от боли и, опустившись к его ногам, выплакала над Сергой все слезы, какие накопила за свою счастливую жизнь…

И не стало больше в Нижних Сергах Маруси Банниковой.

Теперь в магазинчике возле курорта торговала Маруська! Не магазин, а лавочка: любая шутка к месту, любой покупатель-мужик — первый гость, а коли с веселым вином придет — так и стакан найдется! Только смеялась красавица продавщица громче, словно старалась, чтобы слышали ее всюду. И теперь, дав себе свободу, роняла одного. за другим мужиков, из которых одни сгоряча рвали семейные постромки, другие впадали в безудержное пьянство от холодного равнодушия Маруськи. Она же с лихим хохотом глядела в сторону ненавистных бабьих взглядов, знала — никому не извести ее!

Не даст Маруська промашки!

Дома по утрам, подкрашиваясь перед зеркалом, не замечала горестного материнского взгляда. За шутками да смешками проглядела, когда сама зазвала к себе кавалера, впервые истратившись на него. Надеялась: придет случай — расплатится за себя.

А случая не было.

И вот — тюрьма!.. Вернулась через три года.

И диву дались люди! Смеется Маруська веселее прежнего. Только работать поступать не спешит. И, как бывало, вертит налево и направо молодыми и старыми мужиками…

— …В душу к ней лезть не будем, Василий Васильевич, — говорил Чернов, — а спросить о госте должны. Если он человек порядочный и далек от вещей противозаконных, так ей с нами говорить просто. Думаю, поймет.

— Пойду к ней снова. Может быть, вернулась домой, — поднялся Алферов.

— Василий Васильевич, ты в семь-то часов сюда не приходи, — предупредил его Чернов.

— Но Марусю мне достань сегодня обязательно. Я тут до ночи буду. — И проговорил озабоченно: — Что Штокин принесет, интересно…

— А с Мартьяновым-то как быть, Олег Владимирович? — уже от двери спросил Алферов.

— Наведывался к нему: в стельку пьяный лежит. Караулить его, что ли, когда протрезвеет?

— Не надеешься, так привези в вытрезвитель, — посоветовал Чернов. — А потом поговорим. Алферов посветлел от улыбки:

— Прямой резон, пожалуй! Хоть помоется. Сейчас прямо и слетаю на машине!

И бодро шагнул из кабинета. Но через минуту заглянул обратно:

— Платки газовые, Олег Владимирович, привезли в магазин в субботу. В тот же день и начали ими торговать после перерыва. Так что Маруськина-то обнова беспокойная…

До семи часов оставалось еще полтора часа, и Чернов решил пройтись по ближайшим магазинам. По пути от одного магазина до другого не забыл заглянуть и в продуктовый киоск. Даже в столовую зашел и спросил в буфете:

— Папирос «Дели» случайно нет?

И всюду один ответ:

— Нет.

На окраины решил не ходить. Сразу направился в горторготдел. Заведующий встретил его озабоченно:

— Как думаете, найдем?..

Олег Владимирович ответил пободрее:

— Пытаемся… — Прошелся по кабинету раз, другой и спросил очень серьезно: — Хотите нам помочь?

— Зачем об этом спрашивать, Олег Владимирович! — прямо-таки трагическим голосом воскликнул заведующий.

— Узнайте, пожалуйста, когда в Нижние Серги завозились папиросы «Дели», — попросил Чернов.

Заведующий на мгновение замер в недоумении, но, поняв, что Чернов не шутит, сразу схватился за телефонную трубку и нажал на звонок к секретарше. Когда та вошла, приказал, как будто отдал боевое задание:

— Караулкина ко мне! — И закричал в трубку: — Председателя райпотребсоюза!..

Выбрав паузу между очередным звонком, Олег Владимирович приложил руку к шляпе:

— Если результат удастся получить сегодня, позвоните мне. Я буду у себя до ночи. Пока!..

И вышел из кабинета.

…Участковые уполномоченные выкладывали ворохи всевозможных новостей, но Олег Владимирович не услышал ни одной, которая бы представляла оперативный интерес. Гостей за воскресенье в Нижних Сергах побывало много, но к вечеру они дошли до такого состояния, что большинство из них при всем желании не могли взобраться даже на кровать, не говоря о крыше. Васюков, закончивший в паспортном отделении выборку лиц, вернувшихся из заключения, назвал и преступления, за которые они отбывали наказания. Таких, что крали из квартир, магазинов и складов по всему району, оказалось всего двадцать девять человек.

— За полгода, — уточнил Васюков. — Но и среди них я лично не вижу ни одного, который бы мог совершить сегодняшнее преступление.

— А вдруг они в тюрьме свои курсы повышения квалификации прошли? — пошутил кто-то.

Необычно громким показался телефонный звонок, длинный, с неравномерными короткими перерывами. Чернов схватил трубку и вытянул свободную руку, призывая молчать. Бросил только торопливо: