Без права на смерть. Еще один шанс

Внезапно я почувствовал нечто такое, что трудно было описать словами. Нечто, от чего сердце начало радостно колотиться, а по телу растеклась волна блаженного жара. Наверное, такое испытывают только очень близкие люди, вновь встречая друг друга после долгого расставания. Несколько секунд я продолжал гадать, кто же этот мальчишка, но затем мои чувства пересилили разум. Быстро подхватив ребенка на руки, я прижал его к себе и, борясь с застрявшим в горле комом, прошептал:

— Я вернулся, малыш!

* * *

— Что?! — перешел на повышенный тон Петр Васильевич, отчего Андрей невольно отвел трубку от уха. — Да как это вообще могло произойти?! Как ты только допустить мог такое?!

— Петр Васильич, с оборудованием все в порядке, я же говорю! Скорее всего, система не посчитала нужным производить перезагрузку именно потому, что связь с аватаром до сих пор остается… Хотя я действительно не понимаю, почему ребут вручную не проходит, ведь, судя по логам, аватар уничтожен выстрелом в голову…. Честно говоря, я даже и не знаю, что делать! Можно попробовать отключить капсулу от сервера, выдернув провод, но…

— Именно, Андрюшенька, — "Но"! — перебил сисадмина доктор. — Ни в коем случае этого делать нельзя!.. Ты же сам говоришь, восстановить его память не получается, и мы не можем гарантировать, что это получится после!

— Гарантий никаких нет, это верно… — поджал губы айтишник. — Но шанс все же есть! Я создам ему еще один аватар и пропишу для него новый адрес, а затем снова подключу капсулу…

— Хм… — немного успокоившись, задумчиво изрек Петр Васильевич. — Подожди‑ка секунду… — судя по чуть изменившемуся фону в трубке, доктор прикрыл динамик ладонью. — Вера!.. Возьми, пожалуйста, мой мобильник и вызови такси!.. Да, на работу… Спасибо!.. — попросил он кого‑то, а затем продолжил разговор с техником. — И сколько это займет времени, Андрюша?

— Не знаю… Час, может, два…

— Андрей… — из трубки донесся тяжелый вздох. — Это очень долго… Никто не знает, как подобное повлияет на его разум…. Подумай, может, есть еще какие‑то варианты?! Может…, подожди, а возможно восстановить этот аватар?! Раз ты говоришь, что связь есть, то, может, получится отправить его обратно?!

— Петр Васильевич! — устало покачал головой айтишник. — Поймите, я не программист, а всего лишь системный администратор… Я с подобным никогда не сталкивался и понятия не имею, как это провернуть… — Андрей на секунду задумался, а затем протянул. — Хо — тя…, эн…, нет…, наверное, не стоит…

— О чем ты, Андрей?!

Техник скривился. Всплыла у него в голове идейка, но вот ее воплощение могло обеспечить ему весьма серьезные неприятности. Причем эти неприятности устроит не только непосредственное начальство, но и военные. С этими ребятами вообще шутки плохи. В лучшем случае он потом дворником сможет устроиться, да и то не официально. О том же, что может случиться в худшем, вообще страшно даже думать. Хотя…, нет, до этого, скорее всего, не дойдет, но и дворы подметать тоже мало приятного. С другой стороны, от его решимости сейчас зависит чья‑то жизнь. Точнее не сама жизнь, а, скорее, дух, бытие, сознание. К тому же, подметать улицы его может отправить и начальство, ведь вряд ли такое происшествие спустят на тормозах. Кому нужно излишнее внимание, тем более негативное? Так что козла отпущения они, наверняка, найдут. Да, к бабке не ходи, так и будет! "Системный администратор допустил преступную халатность". Ну, или еще что‑нибудь в таком духе. Так и срок можно схлопотать. Андрей и сам чувствовал, что, пусть и косвенно, но виноват в произошедшем. Нужно было внимательнее относиться к работе, тем более к такой, как у него. Ведь было же, было и не раз такое, что он лениво отмахивался от пусть незначительных, но все‑таки проблем. А вот теперь на тебе, выкуси!

— Андрей…, Андрей, не молчи, ради бога!

— Петр Васильевич, — с трудом решил продолжить техник, — вообще‑то можно попробовать один вариант, но… — он снова замялся.

— Я слушаю тебя! Продолжай!

Сисадмин опасливо скосился на стоящего неподалеку медика. Очень уж ему не хотелось обсуждать столь щепетильную тему в присутствии, как уже выяснилось, постороннего. И уж тем более Андрей не горел желанием рассказывать о своей не особо правомерной задумке по телефону, прекрасно понимая, что если записи разговоров и не ведутся, то скучающее ухо диспетчерши, наверняка, сейчас прижалось к параллельно подключенному динамику. Однако он так же понимал, что опасаться ему нужно не столько посторонних слушателей, сколько своих же будущих действий, ибо, как только его намерения воплотятся в жизнь, об этом сразу же узнают те, кого он так страшится. И здесь вновь возникает вопрос — а стоит ли вообще за это браться?

Андрей еще раз взглянул на капсулу, с которой возникли проблемы. Да, черт подери, если это поможет спасти человеку жизнь, то…, то, конечно же, стоит!