Читаем Без права на защиту полностью

Ни Георгий, ни Мария участия в споре не принимали. Потому, наверное, еще до полуночи и ушли отдыхать. Ложась в постель, Мария прислушалась к сонному дыханию сына, укрылась с головой одеялом и попыталась уснуть. Увы, именно это ей никак не удавалось. Из головы никак не шли слова Павла о клиньях и Георгии. Вот уж чего точно никогда не было, так это попыток с его стороны как-то развить ситуацию. Даже когда она решилась, произошло то, что так сильно ранило душу.


Виталий, пошатываясь, вернулся в машину. Головная боль немного отпустила, как и тошнота. Рухнув на сиденье, он откинул голову на утлый подголовник. Навалившаяся слабость не давала сосредоточиться. Мысли путались, перед глазами плавали разноцветные круги, мучительная кислотная боль скручивала желудок в пульсирующий жгут. Виталий невольно вспомнил, как пульсировали и дергались лягушки, которых он, приколотив к доске, мучил электрическим током. Вместе со школьным другом Валькой они после уроков каждую весну убегали на пруд. Там этих тварей водилось во множестве. Наловив целую банку лягух, они развлекались тем, что устраивали для них веселую жизнь. Рвали на части, сжигали, обливали кислотой, украденной из кабинета химии, или, собрав целую электростанцию из батареек, умучивали током. Но годам к десяти этого уже казалось мало. Пришел черед кошек и новорожденных котят. Благо на чердаках их водилось немеряно.

Возвращаясь домой, Виталий сгорал от стыда, когда Маша, принюхиваясь, смешно морщила нос и строго спрашивала, не курит ли он.

– Нет, что ты! – восклицал всякий раз Виталий и старался спрятать лицо на груди гувернантки.

Какие чувства он тогда испытывал? Сейчас можно точно сказать, что сильнейшее возбуждение. В неполные тринадцать лет он страстно хотел Машу. Хотел, как мужчина хочет женщину! Эх, если бы ее не выгнала мать! Может быть, все бы и получилось! Виталий до сих пор не верил, что у Маши что-то было с отцом. Да какая, собственно, разница! Было или не было. Просто Маши не стало. После того как ее выгнали, в Виталия словно вселился бес. Однажды он, возвращаясь вечером от Вальки, наткнулся на спящего бомжа. Коробок спичек сам оказался в руке. Картонные коробки, на которых спал грязный вонючий бомж, занялись быстро. Охваченный пламенем, он смешно скакал среди горящей бумаги, а Виталий, вооружившись палкой, не давал ему вырваться. Только когда уже почерневшими, обожженными руками бомж потянулся к самому Виталию, пришлось дать деру. После, запершись в ванной, Виталик смывал с себя душную копоть помойки и со сладострастной улыбкой вспоминал испуганное, покрытое ожогами лицо с выпученными, словно у рака, глазами. К сожалению, приступ свалил его неожиданно. Возникшая ниоткуда дикая боль расколола мозг. Он плохо помнит, как приехала «скорая помощь», как его отвезли в больницу. Только спустя неделю Виталий понемногу начал приходить в себя. Больница с ее жестким, почти тюремным режимом стала для него наказанием, хотя и более легким, чем те, которым подвергала его мать. Здесь, по крайней мере, было чисто и, главное, не было паука! После того случая с собакой Виталий как-то особенно болезненно воспринимал грязь. Тем более что постоянные напоминания о необходимости мыть руки, и не только, он слышал и от матери, и в дальнейшем от Маши. Он часто видел, как сама Маша при первой же возможности забирается в ванну и подолгу плещется. Виталий даже устроил особый наблюдательный пункт на чердаке, чтобы через специально проделанное отверстие иметь возможность наблюдать за женщиной. Какое это было сладкое время! Сверху можно было в мельчайших подробностях рассматривать ее восхитительное тело, нежащееся в кристально чистой воде, любоваться налитой грудью с задорно торчащими сосками.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже