Без права на жизнь

— Вот через него я вечером и выйду. А с завтрашнего дня уйду в отпуск по непреодолимым обстоятельствам.

Вот чем мне нравится владелец ломбарда ― памятью и честностью. Когда в районе восьми вечера я выходил с черного входа, в кэше уютно себя чувствовала весьма солидная сумма.

Осматриваюсь. Никого. Узкий переулочек, освещения нет, но вижу хорошо. Вперед. Прохожу развилку, впереди выход на главную улицу. А это что за шум? Очень не понравилось злобное бухтение из идущего к соседнему магазину тупичка. Знакомое что-то в нотках. Дубинку из пакета, пакет в карман. Тихо подбираюсь.

— Кто он? Говори, тварюжка!

Звук пощечины, всхлип. Черт! Кого они потрошат?

— Куда?!

Еще пощечина, вскрик. Используя густую тень от стены, приближаюсь. Я почти узнал голос жертвы, и это мне совсем не нравится.

— Вилли, подержи ее. Сейчас заговорит, а мы ещё и развлечемся. Правда, мерзавка?

Звук разрываемой одежды. Жалобное:

— Не надо, мистер, пожалуйста, не надо!

Это Софа. Шелчок стопора распрямившейся дубинки, резкий удар, хруст кости, истошный вой. Держа сломанную левую руку, горилла начинает разворачиваться. Не упускаю удобный ракурс, перепаиваю по почкам с оттягом. Крик переходит в задушенное сипение, урод падает на колени. Пробиваю с правой пенальти. Первый готов. Держащий за вывернутые руки обмякшую Софу племянничек в ступоре. Гуднувшая в воздухе дубинка выводит его из оцепенения. Отбрасывает девушку в сторону (она сползает по стенке на асфальт), лезет в карман. На! Колющий в солнечное сплетение, прокрут дубинки, поперечный по правой руке. Хруст! Ну вот, ремонтный конкурент спекся по техническим причинам. Уличная классика ― ногой по яйцам — заканчивает разгром. Подхватываю Софочку на руки (похоже, девочка в обмороке), двигаю назад к магазину. Мешается дубинка, очень боюсь запнуться.

Видно, старый Иосиф переживал и что-то почувствовал, потому что дверь черного входа распахнулась после первого пинка.

— Софа! Серж, что с ней?!

— Обморок. Встретила Вилли с приятелем.

— Мой бог! Её одежда…

Мда, блузка, действительно, вдрызг, как и кружевной лифчик. Из лохмотьев выглядывает миленькая смуглая грудочка с родинкой.

— Иосиф, всё нормально. Быстро воды и нашатырь!

Заполошно всплеснув руками, владелец ломбарда убегает, что-то сшибая по пути. Кладу девушку на свой стол (оборудование уже убрано), запахиваю совсем разошедшуюся блузку, растираю щеки и маленькие ушки. Вбегает Иосиф, с ним Давид и незнакомый парень, впрочем, похожий на Давида.

— Серж, что?!

— Вилли с приятелем подкараулили её у заднего двора. Ничего не успели сделать ― так, пара пощечин.

От поднесенного к носику пузырька Софочка морщится, наконец пытается отвернуться и открывает глаза. Помогаю ей приподняться.

— Нет!

Всё. Вспомнила. Схватила полы опять разошедшейся блузки, вся дрожит.

— Софа, всё кончено! Софа, ты дома, успокойся!

— Софочка, девочка, как ты?

— Дядя, они… они…

— Софа, выпей воды.

Белые зубки стучат о край стакана, вода стекает по подбородку на одежду. Бедная девушка…

— Серж…

— Софа, всё хорошо, я успел.

— Они спрашивали про тебя, они…

Поднимаю с пола дубинку, пытаюсь сложить. Нет, кранты устройству ― погнута, заклинена. Жаль.

— Им уже не до расспросов.

— Серж, ты убил их?!

— Нет, Иосиф, не думаю. Только изувечил. А вам сейчас надо всей семьей покидать магазин. Да, прямо сейчас, немедленно.

Поворачиваюсь к незнакомому парню:

— Ты приехал за товаром?

— Да, сэр.

— Места в машине есть?

— Да, сэр, у меня грузовичок.

— Быстро взяли всё ценное, кэши, заперли двери, и в машину! Софа, смени блузку!

Пять минут, и мы уже трясемся в фургончике движущейся машины. Иосиф причитает:

— Мой бог, вся налаженная торговля, всё достигнутое…

— Иосиф, не занимайтесь ерундой. У вас есть кому выгодно продать дело?

— Но как? Ведь будет расследование?

— Расследование чего? Незаконных действий местного теха или хулиганского нападения на него в момент совершения насилия над девушкой?

— Серж, я не очень…

— Дядя, он прав ― нет полиции ― нет дела.

— Правильно, Давид. Все, что произошло ― наглая инициатива племянника командира военной базы. И только командир военной базы может устроить вам неприятности. Уезжайте за границу его ответственности, и он до вас не дотянется.

— Но если он заявит в полицию…

— Во-первых, что помешало ему это сделать раньше? Случайно, не наглые махинации племянника? Во-вторых, что они могут предъявить сейчас? Избит вместе с приятелем одним неустановленным лицом? Да, в тот момент, когда он собирался надругаться над девушкой. Любой допрос мгновенно выявит это обстоятельство.

— Да, пожалуй, ты прав, Серж. Очень логично.

— Серж, а ты сам? Мы уедем, они ведь постараются отыграться на тебе.

— Давид, в тупике было темно, а я действовал быстро. К тому же, полагаю, что, оценив обстановку, начальник базы не решится на дальнейшие действия ― не совсем же он идиот?

Машина тормозит, стук по стенке. Это мне, пора выходить.

— Прощайте, Иосиф, прощай, Давид! Успеха вам!

— Прощай, Серж, спасибо тебе!

Выскакиваю, захлопываю дверь, даю отмашку водителю. Что такое? Стучат каблучки. Софа.

— Серж, спасибо тебе!

— Софочка…