Без права выбора

— Я чувствую себя вашей сестрой, — сказала она. — Мне кажется порой, что я знаю вас давным-давно, с детства!

— Я благодарен вам за эти чувства, Анна Семеновна, — ответил Борис, осторожно снимая с плеча ее холодную руку.

— Боже мой, — спохватилась вдруг Галкина, — а ведь уже поздно! Надеюсь, Борис Александрович, вы проводите меня? — Она заглянула ему в глаза.

— Сочту за счастье. — Борис учтиво поклонился. — Сию минуту, я отдам только распоряжения прислуге.

Борис вышел в переднюю и, постучав в комнату Веры, сказал:

— Вера Никифоровна, я вернусь поздно, не запирайте парадную дверь изнутри.

— Куда же вы на ночь глядя? — ответила Вера.

— Я провожу Анну Семеновну.

Когда он вернулся в комнату, Галкина стояла у дверей, покрывая голову черным кружевным платком.

— «Не забудь потемнее накидку, кружева на головку надень…» — шутливо пропел Борис.

На улице Галкина кокетливо взяла его под руку. Было уже почти совсем темно.

— А вы как ребенок, — заметила Анна Семеновна. — Обо всем докладываете прислуге.

— Ну, Вера Никифоровна не совсем прислуга, она мне почти что родственница, — ответил Борис.

— Да, да, я понимаю, — многозначительно ответила Галкина.

Едва они отошли от дома, как Галкину, несмотря на теплый июньский вечер, стала колотить мелкая дрожь.

— Что это с вами? — Борис прикоснулся к ее руке. — Вы не больны?

— Холодно, — голос Галкиной тоже вздрагивал, — и… страшно!

— Чего же бояться, ведь вы не одна!

— Да, я не одна, это вы верно, — ответила Галкина как-то рассеянно. Они свернули в переулок — впереди возле тротуара стоял одинокий извозчик. Борис, не выразив никакого удивления по поводу того, что в глухом переулке вдруг появился извозчик, вообще редкость в Ростове того времени, сказал:

— Может быть, подъедем?

— Нет, нет. — Галкина пошла вперед быстрее, хотя у нее стали подкашиваться ноги.

Они миновали фаэтон. Впереди на улице показались двое. Сзади Борис услышал приглушенный шум, но не оглянулся. Тотчас же со спины его и спутницу цепко схватило несколько рук.

— В чем дело? — успел только выкрикнуть он. Вырвавшись, молча побежала вперед Галкина, стуча каблучками. Кто-то с профессиональной сноровкой сунул Борису кляп, его взяли за руки и за ноги, пронесли несколько шагов, посадили в фаэтон.

— Скорей, черт вас побери! — крикнул кто-то снаружи. — Трогай!

Фаэтон тронулся, крыша его была поднята. Бориса крепко держали два человека, но он не сопротивлялся.

* * *

Оставшись одна, Вера выждала, пока на улице стихли шаги, накинула платок, вышла из дому и перебежала улицу. На невысоком крыльце соседнего дома двери ей открыли без стука.

— Куда это Борис пошел? — спросил встретивший ее в дверях Петя Ясенков. — Что случилось?

— Это Галкина его попросила проводить. Что-то странно.

Из комнаты вышли еще двое.

— Что будем делать? — Ясенков почесал в затылке. — Как бы она не завела его куда. Ну-ка, Свистунов, давай сопроводи. В случае чего отбейте. Ясно?

— Погоди, Петр, может, нечего горячку пороть, — сказала Вера.

— Да мы ничего, сперва посмотрим, — ответил Свистунов.

Через минуту две дюжие фигуры вышли из ворот дома. Они прошли по улице, свернули в переулок, — навстречу им ехал извозчичий фаэтон с поднятым верхом. Был ли кто внутри, они не видели. Впереди по переулку быстро уходили два или три человека.

Когда Свистунов и его спутник догнали их, то увидели, что это Галкина в сопровождении двух мужчин. Перейдя на другую сторону, Свистунов остановился.

— Вот что, — сказал он своему напарнику, — ты беги в Чека, тут дело нечисто, а я пойду за ними.

ДОМИК НА ГОРОДСКОЙ ОКРАИНЕ

Николай Свистунов работал в ЧК восьмой месяц, уже год был в партии и поэтому считался опытным сотрудником. Несмотря на то что на улице в тот час было очень мало прохожих, он сумел проводить Галкину и ее спутников до бывшей квартиры Бахарева. Анна Семеновна одна зашла в дом, а двое мужчин, сопровождавших ее, — Свистунов не успел их как следует рассмотреть — постояли на перекрестке, попрощались и… разошлись в разные стороны. Пока Николай решал, за кем из них пойти, оба они как в воду канули.

— Ты хоть там по улице не метался? — спросил его Воронов, когда Свистунов доложил о результатах. — Ну, ладно! Пойдешь завтра на базар к Косте, может быть, он кое-что знает.

Зявкин, узнав о случившемся, потер ладонью щеку, как делал всегда, когда был взволнован:

— Ну, теперь держись, ребята! — сказал он. — Теперь главное начнется. Ясное дело — они взяли его к себе, иначе зачем бы здесь была мадам Галкина?

— Интересно бы знать, насколько они не доверяют ему? — задумчиво произнес Николаев. — Впрочем, в его активе уже кое-что есть. Спасение Филатова — раз, поездка к Говорухину — два. Людей у них в обрез. Короче, посмотрим. Я на Бориса очень надеюсь.

— Надо бы ему помочь. — Зявкин покрутил ручку телефона. — Воронова ко мне пришлите, пожалуйста. Если не возражаешь, Николай Николаевич, — продолжил он, — я дам ход комбинации с Поповым.

— Разумно, — ответил Николаев.

* * *

Через день, открыв на стук утром дверь, Вера увидела перед собой есаула Филатова.

— Борис Александрович дома? — осведомился он.