Без семьи

Пристально всматриваясь в темноту, я увидел вдали длинную тень. Она быстро двигалась над папоротниками, и в то же самое время я услышал как бы шум раздвигаемых ветвей.

Это было какое-то неизвестное мне животное, гигантская ночная птица, или громадный паук с огромными лапами. Фигура казалась ужасной, она возвышалась над кустами и папоротниками и ясно выделялась на бледном ночном небе. Это чудовище быстро приближалось ко мне на своих огромных ногах.

Тогда я бросился бежать со всех ног. На каждом шагу я зацеплялся за кусты и спотыкался на мягком мхе.

Случайно я оглянулся назад. Животное настигало меня.

Задыхаясь от страха и сильного бега, я сделал последнее усилие и, еле переводя дух, упал у ног моего хозяина. Собаки быстро вскочили на ноги и громко залаяли.

Я мог проговорить только одно слово:

— Чудовище! Чудовище!

Но вдруг среди лая собак я услышал взрывы хохота. Витали положил мне руку на плечо и заставил обернуться.

— Что же тут страшного? — спросил он, смеясь. Его смех вернул мне сознание. Я осмелился поднять глаза и взглянул по направлению его руки.

Преследовавшее меня привидение стояло неподвижно на дороге.

В первую минуту мне опять стало жутко, но присутствие Витали и собак успокоило меня.

Я смелее взглянул на призрак.

Что это — животное? человек?

У него было тело, голова и руки человека. Но звериная шкура покрывала его спину, и две длинные худые палки, вместо ног, напоминали длинные лапы цапли.

Хозяин мой обратился к нему с вопросом:

— А далеко ли до деревни?

Каково же было мое изумление, когда чудовище ответило человеческим голосом, что близко жилья нет, а есть овчарня, куда он может проводить нас.

И так, это — человек! Но отчего же у него в таком случае такие длинные ноги?

— Теперь ты видишь, кто напугал тебя? — сказал Витали.

— Да, но я не знаю, кто это? В этой стране, вероятно, живут великаны?

— Да, они становятся великанами, если ходят на ходулях.

И он объяснил мне, что жители ланд привязывают к ногам длинные палки со стременами, чтобы не завязнуть в сыпучих песках или болотах своей родины.

ГЛАВА 8 Арест Витали

Однажды вечером мы пришли в большой город, расположенный на берегу реки. Дома здесь были построены из красного кирпича. Улицы вымощены небольшими острыми камешками, жесткими для ходьбы.

Витали сказал мне, что это Тулуза и что здесь мы проживем долго.

На следующий день мы отправились отыскивать места, удобные для представлений.

Вблизи ботанического сада нашлась прекрасная лужайка, от которой в разные стороны расходились дороги, обсаженные деревьями. Мы остановились на одной из таких дорог, и первое же представление в этом месте собрало многочисленную публику.

К несчастью, полицейский, стоявший у этой дороги, с неудовольствием смотрел наше представление. Он потребовал, чтобы мы очистили место и убрались. Борьба между такими бедными комедиантами, как мы, и полицейским была неравна. Однако, мой хозяин рассудил иначе.

Он был убежден, что ему не грозит никакая опасность, если он только не нарушит законов. А так как нигде не было объявлений о том, что представления на улицах запрещены, то он отказался подчиниться требованиям полицейского.

— Именитый гражданин, — сказал он насмешливо полицейскому, снимая шляпу, — покажите мне распоряжение начальства о том, что таким ничтожным скоморохам, как мы, запрещено промышлять своим жалким ремеслом на этой публичной площади.

Полицейский ответил, что надо слушаться, а не рассуждать.

— Будьте уверены, — продолжал Витали, — что я сейчас же исполню ваше требование, как только вы укажете мне правила.

Полицейский повернулся к нам спиной, не желая вступать в дальнейшие препирательства, а мой хозяин провожал его насмешливым взглядом. Но на следующий день полицейский явился в самый разгар нашего представления.

— Надо надеть намордники собакам, — сказал он строго, обращаясь к Витали.

— Надеть намордники моим собакам?

— Об этом существует полицейское распоряжение, вы должны его знать.

Мы собирались играть «Выздоровевшего больного», и публика нетерпеливо ожидала представления.

Вмешательство полицейского вызвало ропот и неудовольствие.

— Не мешайте! Дайте кончить представление!

Витали одним движением руки водворил молчание.

Он снял свою шляпу, перья которой коснулись самой земли, и приблизился к полицейскому, низко кланяясь.

— Именитый представитель власти, — сказал он, — вы приказываете надеть намордники на моих собак?

— Да, и как можно скорей!

— Надеть намордники на Капи, Зербино, Дольче! — воскликнул Витали, обращаясь скорее к публике, нежели к полицейскому, — ни за что! Как может ученый врач Капи, известный всему свету, прописывать свои лекарства больному Проказнику, если на него надеть намордник?

^{«Он снял шляпу, перья которой коснулись самой земли, и приблизился к полицейскому, низко кланяясь».}

В публике послышался взрыв хохота.

В это время обезьяна, стоя за полицейским, передразнивала его, скрестив руки на груди, ударяя себя по бедрам и откидывая назад голову.