Без следа

Вопрос идеальной жены политика. Между строк читалось: «Мы знаем, что у вас есть информация, которая может нам навредить, и нам это очень не нравится, но мы будем вам чрезвычайно признательны, если вы соизволите обсудить свое дело с нами прежде, чем вынесете его на суд общественности».

— Да, — ответил я. — Нам нужно поговорить.

Спрингфилд недовольно нахмурился, но Элспет лишь улыбнулась и предложила пройти в отель. Кто-то из обслуги проводил нас в приватный лаундж с бутылками минералки и кофейниками со слабым кофе. Элспет тут же взяла на себя обязанности хозяйки. Сэнсом отвечал на звонок по сотовому. Его секретарь из Вашингтона уточнял у босса повестку на вторую половину дня. Было ясно, что после обеда конгрессмен сразу же возвращается назад в офис.

Сэнсом закончил разговор, и в комнате стало тихо. Первой тишину нарушила Элспет:

— Какие-нибудь новости о пропавшем парне?

— Он пропустил футбольную тренировку, — ответил я. — Что, судя по всему, крайне большая редкость.

— В Университете Южной Калифорнии? — спросил Сэнсом.

«А у него неплохая память! — отметил я. — Название университета я упоминал всего раз».

— Правда, он звонил тренеру и оставил сообщение на автоответчике. Похоже, он где-то с девушкой.

— Тогда все в порядке, — сказала Элспет.

— Лично я предпочел бы разговор вживую и в реальном времени. Либо встречу лицом к лицу. Такой уж я недоверчивый человек.

— И о чем же вы хотели с нами поговорить?

Я посмотрел на Сэнсома:

— Скажите, где вы были в 1983 году?

— В 1983-м я был капитаном, — ответил тот после секундной паузы.

— Это не то, о чем я спросил. Я спросил, где вы были. Вы были в Берлине?

— Я не могу ответить на ваш вопрос.

— Вы когда-нибудь слышали имя Светлана Хоц?

— Никогда.

— Вы получали какую-нибудь медаль в 1983-м?

Сэнсом промолчал. В ту же секунду в моем кармане зазвонил телефон Леонида. Я кое-как выудил его и взглянул на маленькое окошко на передней панели. Номер на 212. Отель «Времена года». По-видимому, Лиля Хоц.

Я жал на кнопки, пока трезвон не прекратился.

— Прошу прощения, — извинился я, глядя на Сэнсома.

Конгрессмен молча пожал плечами.

— Вы знаете, что такое 600-8-22?

— Вероятно, какой-нибудь армейский устав?

Про себя я поразился его догадливости. И продолжил:

— Мы с самого начала поняли, что только полный глупец мог надеяться получить информацию об операциях отряда «Дельта» через УЧР. Однако человек с мозгами мог выяснить все, что нужно, даже таким способом.

— Как это?

— Предположим, кто-то точно знает, что в тот или иной момент времени имела место операция «Дельты». Предположим, что этому кому-то так же наверняка известно, что операция имела успех.

— В таком случае информация ему ни к чему, — парировал Сэнсом. — Ведь она у него уже есть.

— А что, если этому кому-то непременно нужно установить личность офицера, командовавшего операцией?

— Через кадровиков такие данные не получишь.

— Да, но что происходит с офицерами, командовавшими успешно проведенными операциями?

— Что?

— Они получают медали. Чем серьезнее операция, тем значительнее медаль. А что нам говорит армейский устав 600-8-22, раздел один, параграф девять, подраздел D? Цитирую: «Управлению человеческими ресурсами Сухопутных войск США надлежит вести обязательный учет всех приказов о награждении».

— Но если это операция «Дельты», — попытался возразить Сэнсом, — все ее подробности в приказе будут опущены.

— Согласен, — кивнул я. — В учетной карточке будут всего три факта: имя, дата, награда. А что еще нужно человеку с мозгами? Награда подтверждает успешность операции, отсутствие подробностей — ее секретность. Возьмем любой месяц. Скажем, начало 1983 года. Что тогда происходило? Почти ничего. Сколько медалей «За выдающиеся заслуги» выдано за данный период? Сколько крестов? Готов поспорить, не больше, чем зубов у курицы.

— Я не понимаю, — сказала Элспет.

Сэнсом ответил за меня:

— Если кто-то наверняка знает, что в тот или иной временной период была проведена операция «Дельты» и что операция закончилась успешно, значит, офицер, получивший самую высокую необъяснимую награду за данный месяц, вероятнее всего, и командовал этой операцией.

— Ну и кто же этот загадочный «кто-то»? — спросила Элспет.

— Одна пожилая особа по имени Светлана Хоц, — сказал я. — Она утверждает, что была политическим комиссаром в Советской армии и, находясь в 1983 году в Берлине, познакомилась с одним американским военным по имени Джон. По ее словам, этот Джон ей в чем-то очень сильно помог. И выяснять о нем через Сьюзан Марк имело смысл лишь в одном случае: если в тот же период времени в Берлине проводилась какая-то секретная операция и офицер по имени Джон руководил ею и получил за нее медаль. Фэбээровцы нашли в машине Сьюзан записку. Кто-то снабдил ее ссылкой на нужный устав, чтобы та наверняка знала, где искать.

Сэнсом молчал. Пришлось спросить его прямо:

— Вы участвовали в какой-либо операции в Берлине в 1983-м?

Конгрессмен явно терял терпение.

— Послушайте, — сказал он. — Вы кажетесь мне далеко не глупым человеком. Подумайте сами. О какой операции «Дельты» в Берлине в 1983 году может вообще идти речь?