Без тебя

Такого ужаса я никогда не испытывала. Я не могла дышать. В буквальном смысле. Доступ к кислороду перекрылся, словно кто-то пробил мне грудную клетку и вырвал лёгкие без анестезии. И в этом бескислородном аду я прожила бесконечно долгие секунды, пока комок наконец не заорал во всё горло, сообщив всему свету, что он жив. И этот оглушительный детский ор, который я всю жизнь на дух не переносила, неожиданно стал для меня самым потрясающим звуком на свете и будто вдохнул в меня не только воздух, но и саму жизнь.

Меня даже не волновало, что мне так и не положили сына на грудь и не дали посмотреть на него, а сразу унесли в реанимацию. Я просто ревела от счастья, требовала врачей сделать всё возможное, чтобы с ребёнком всё было в порядке, и благодарила всевышние силы за то, что мой комок не умер.

В общем, я была сама не своя, находясь будто в беспамятстве. И даже продолжительный глубокий сон не помог мне прийти в себя. Как только я очнулась на следующий день, первым моим порывом было помчаться к комку, чтобы посмотреть, как он там поживает.

Мне было больно передвигаться, всё тело ломило, но я всё равно добралась до отделения реанимации и интенсивной терапии, куда поместили комка.

И именно в тот момент, когда я увидела его столь крохотного, беззащитного, лежащего в инкубаторе и увешенного какими-то проводами, ко мне и пришло стопроцентное осознание, что я не смогу его никому отдать. Я разревелась во второй раз за минувшие сутки и просто смотрела на сына, боясь даже прикоснуться, лишь бы не навредить ему.

«Этот комок мой. И только мой! Никому его не отдам» — бомбило в моей голове беспрерывным басом.

И, как выяснилось тем же вечером, приёмные родители сами решили отказаться от ребёнка, когда узнали, что он родился не полностью здоровым. Нормально? Они спасовали на самом старте, поняв, что с малышом, рождённым на несколько недель раньше срока, в будущем могут быть проблемы. Вот такие вот дела. Образцовая парочка, блять!

Но меня эти трусливые ушлёпки мало волновали. Всё моё внимание принадлежало борющемуся за жизнь комочку. В нём было всего два килограмма и сто граммов и некоторые органы не могли нормально функционировать самостоятельно, поэтому ему требовалось некоторое время пробыть в реанимации под строгим наблюдением врачей.

И я практически не отходила от него ни на шаг, но, к сожалению, ничем не могла ему помочь быстрее набрать вес и стать полностью здоровым. Его нельзя было вытаскивать из инкубатора, а даже если бы и можно было, то я не смогла бы его накормить. Молоко не пришло ко мне. Как ожидаемо, правда? У меня же всё должно было происходить через задницу. Однако тогда, любуясь своим комочком и умоляя, чтобы он стал сильным и здоровым, я не догадывалась, что отсутствие молока окажется меньшей из всех проблем, которые ждали меня впереди.

На весь следующий год я забыла о полноценном сне, спокойствии и, в принципе, обо всём мире. Моя жизнь сузилась до Джереми, моего комка. Но не потому, что я после рождения ребёнка из детоненавистницы враз превратилась в повёрнутую на голову мамашу, которая зациклена на своём дитя. Нет. Дело не в этом. Я, конечно, бесконечно полюбила Джей-Джея, но не настолько, чтобы и дальше добровольно продолжать забивать на все другие аспекты своей жизни.

Я не хотела, чтобы материнство занимало сто процентов моей повседневности. Я хотела вновь начать фотографировать, выходить в общество и коммуницировать с людьми, но увы, единственные люди, с кем я постоянно общалась, были врачи.

У Джереми был очень слабый иммунитет. И как бы я ни пыталась его укрепить, ничего не получалось. Он болел так часто и сильно, что, казалось, мы большую часть времени жили в больницах, нежели дома. А сколько Джереми плакал… Господи! Не проходило ни дня, чтобы я не ощущала себя самой ужасной матерью, хотя, честно, старалась как могла, лишь бы осчастливить малыша и по возможности быстрее вылечить его от очередной простуды или аллергической реакции.

Сотни бессонных ночей и изнурительных дней и вдвое больше потерянных нервных клеток. А все деньги, оставшиеся после развода, были потрачены на лекарства, оздоровительные процедуры и пребывание в больницах.

Это был кошмар. Мне кажется, всего за год я постарела на десятилетие и из красивой женщины превратилась в изнурённую бабку. И когда однажды я реально аж вскрикнула от испуга, увидев своё отражение в зеркале, я поняла, что продолжать так жить больше нельзя. Мне нужна была помощь. Одна я не справлялась. Тем более учитывая, что мне нужно было срочно начинать искать работу.

К маме обращаться не было смысла. Она даже из роддома нас не встретила, а за целый год навестила от силы три раза, поэтому я позвонила в агентство и запросила список кандидаток на роль няни.

Выбирала я долго и дотошно, ибо кому попало я Джереми доверять не собиралась. И так, после двухнедельных собеседований с огромным количеством женщин, я остановила свой выбор на Марисе. И Боже правый! Эта чудо-няня стала моей спасительницей.