Без ума от графа

Девушка опустила пустую бутылку, достала из-под прилавка флягу с коньяком. Пока она наполняла стакан, руки у нее заметно дрожали.

Гриффин выругался про себя: черт бы побрал Крейна, ловко же он затеял ссору. Так глупо попасться на удочку.

Дав Бесси щедрые чаевые, он увидел, как смягчилось выражение ее лица.

Гриффин обернулся к викарию.

– Вы что-то слишком рано.

Олифант пожал плечами.

– Церковные заботы, как раз в доме напротив гостиницы. Я случайно заметил, как Крейн вошел следом за вами, и подумал: ну, быть беде. Ого! – Викарий потер руки, глядя на стакан Гриффина. – Для храбрости?! Отличная идея!

У доброго викария была одна слабость: он никогда не упускал возможности выпить за чужой счет, в любое время дня. Понимающе улыбаясь, Гриффин заказал еще одну порцию коньяка. Взяв стаканы, приятели уселись в дальнем углу бара, где Бесси никак не могла услышать, о чем они будут говорить.

– Ну и ну, – тихо, с удивлением произнес Олифант, разглядывая Гриффина. – Хорошо выглядите. Неужели таково благотворное влияние любви?

Гриффин пожал плечом. Он пытался убедить Дирлава, что Корнуолл не Лондон и ни к чему здесь так наряжаться, но Дирлав был непреклонен, поэтому выглядел Гриффин как заправский лондонский щеголь.

Кивнув в сторону стойки, Гриффин бросил:

– Спасибо, что вовремя вмешались.

– О, у меня не меньше, чем у вас, причин не любить Крейна. Он подбивает местную молодежь заниматься контрабандой, а это попахивает сами знаете чем – петлей. Но у нас, пожалуй, никто не в силах противостоять гнусным планам Крейна. Трегарт, вы не могли бы что-нибудь сделать…

– Давайте пейте коньяк, – прервал его Гриффин. – Если вас увидят в моем обществе, то это превратно отразится на вашей репутации.

– Нисколько, – весело отозвался викарий. – У меня есть оправдание. Я должен вас обвенчать. Кстати, хороша ли будущая графиня?

Гриффин сделал глоток и с наслаждением выдохнул. Сейчас это было очень кстати.

Да, бренди, безусловно, хорошая идея. Его взвинченные нервы после стычки с Крейном начали постепенно успокаиваться. А перед разговором с Розамундой надо было прийти в себя, чтобы не наломать дров.

– Леди Розамунда? – нежно произнес Гриффин, крутя в руке стакан и вдыхая аромат коньяка. – Несомненно, она самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видел.

– Что же здесь плохого? – улыбнулся священник, удивляясь унылому тону жениха.

– Будь у вас такая внешность, как у меня, вы бы тоже не очень радовались, – возразил он. – Кроме того, она добра, великодушна и неглупа. Более того, она остроумна, воспитанна, в меру хитра.

Гм, в меру?! Как ловко она обвела его вокруг пальца! Но это все пустяки по сравнению с ее прекрасным лицом, восхитительными формами, не говоря уже о той решительности, с которой она встала на его защиту. Она смеялась над его неотесанностью, в ответ на его условия поставила свои, а потом лестью и хитростью уговорила его доставить ей удовольствие, – короче говоря, действовала как опытный наездник, объезжающий строптивого жеребца.

– Она само совершенство, – обронил Олифант.

– Да, похоже, у нее нет изъянов, – задумчиво произнес Гриффин. Он вспомнил, какой страстной и даже порочной может быть Розамунда, но у любой откровенности есть свои границы. В его ушах как будто зазвенел ее возбуждающий, волнующий смех, и у него сразу вскипела кровь в жилах.

Викарий сидел потупившись, затем, подняв глаза, спросил:

– А вы ей сказали?

Поглощенный приятными воспоминаниями, Гриффин сначала не понял, о чем говорит священник. Затем, подняв стакан, воскликнул:

– А как вы думаете, зачем я пью? Для храбрости.

– Если вы позволите, то я… – прошептал викарий.

– Нет, – оборвал его Гриффин. – Нет, мой друг. Предоставьте это мне. Поверьте, тут вы скорее испортите все дело, чем поможете.

– Дорогая, что с вами? Вы вертитесь как на раскаленных угольях, – удивленно произнесла Тибби. – Перестаньте метаться из угла в угол. Лучше почитайте что-нибудь, чтобы успокоить нервы.

– Почитать? Опять Мэри Уоллстонкрафт? Я уже читала ее. Сесили давала мне. Разве она не говорила?

– О нет, это другой роман, – ответила Тибби, беря со стола книгу. – Это Ханна Мор.

Тибби произнесла эти слова с таким неподдельным возмущением, что Розамунда рассмеялась.

– Дорогая Тибби, как можно читать такую чушь, тем более сейчас, в такой момент.

Тибби опять положила книгу на стол.

– Ты послала записку лорду Трегарту, но это отнюдь не означает, что он должен сломя голову мчаться к тебе. Может быть, его сегодня, как и вчера, нет дома.

Он должен прийти. Розамунде об этом было известно лучше, чем кому бы то ни было. Они ведь договорились, когда лежали, обнаженные, в одной постели, но говорить об этом Тибби явно не стоило.

– Почему бы тебе не взять с собой Мэг и не пойти прогуляться? – предложила добрая Тибби.

– Нет-нет, никуда я не пойду, – заявила Розамунда, останавливаясь перед зеркалом над камином и глядя на свое отражение.