Без Веры

- В общем, так, слушай, - деловито прогудел Чечев. - Сейчас ты по-хорошему отдаешь нам то, что несла от Баранова, и катишься на все четыре стороны.

- А если не отдаю?

- Тогда, уж извини, придется тебя обшмонать. Мы, конечно, не против, - мерзко хихикнул толстяк. - А вот как это будет тебе? Может, по кайфу? Может, Разин тебя не удовлетворяет? Так за что ты тогда таскаешь ему записки?

"Черт! - Худшие опасения Крис подтвердились сполна. - Все же, записка! Эти два мусора точно знают, что малява при мне! Иначе бы не были так уверены в себе. Иначе бы так не борзели. И что теперь делать, чтобы письмо не попало в их грязные лапы?"

- Вези меня домой. К дяде, - твердо потребовала она, но Чечев в ответ лишь теснее придвинулся к ней.

- К дяде? Дядя на службе. У него совещание. И у нас тоже. Правда, Андрюша? - обратился он к своему дружку, устроившемуся на переднем сиденье. - Что-то только оно затянулось. Послушай, Кристина. Будь умной девочкой. Не отнимай время ни у себя, ни у нас. Отдай нам записку и проваливай, куда пожелаешь.

- Какую записку? - попыталась разыграть удивление Крис, отлично сознавая, что это пустое. Черта с два переубедишь упертого прапора, совершенно уверенного в том, что малява при ней! И все же попытка не пытка. - Она вам приснилась! У вас вальты с перепоя! Вы.

- Считаю до трех, - перебил Чечев Кристину. - Потом мы тебя всю обшарим. Даже разденем. Даже потрогаем там, где маленьких девочек трогать нельзя, - растягивая слова, пьяно куражился озабоченный, обделенный вниманием правильных баб, толстомясый "красавчик". - Думай, дура. Решай. Раз. Два. - Он заметно спешил поскорее закончить с отсчетом, уже возбужденно потирая потные ладошки в предвкушении того, как сейчас…

- Два с четвертью… Два с половиной… - презрительно хмыкнув, продолжила за прапора Крис. - Да пошел ты, маньяк!

- Три! Андрюша, вперед, - словно собаке, отдал Чечев команду маленькому легавому в дождевике и фуражке, науськивая его на Кристину. И тот, не заставляя прапора, который, похоже, был старшим среди них двоих, повторять дважды, зловеще осклабился и охотно бросился выполнять приказ. Встал на колени на пассажирское кресло, перегнулся за спинку и протянул лапы к Кристине.

Та пронзительно взвизгнула и, не раздумывая, залепила Андрюше звонкую оплеуху. Фуражка слетела с коротко остриженной головы, обнажив две не по возрасту ранние большие залысины. Маленький обладатель длинного дождевика растерянно отшатнулся назад и выдал короткое, но весьма емкое ругательство.

Прапор угрожающе засопел.

И в этот момент Крис вдруг решила сменить тактику поведения, явно поняв всю бесполезность своей несознанки и агрессивного поведения, которое все равно ни к чему хорошему не приведет, а лишь усугубит ее незавидное положение. В упертой соплюхе наконец взыграл здравый смысл.

- Все, все, мужики! - Она отодвинулась от возбужденно подавшегося к ней Чечева, насколько это ей удалось на тесном сиденье, и вжалась в самый угол салона машины. - Все! Не трогайте только! Я сейчас сама… Я сейчас сама вам отдам… Только дайте достать… Сейчас, сейчас… Секундочку, мужики. - Она запустила в голенище ладошку, нащупала маляву, но зацепить ее не смогла, наоборот, лишь затолкала еще дальше. - Потерпите немного. - Ничего иного не оставалось, как только стаскивать грязный сапог.

Чечев замер, буквально нависнув над Крис своей свиной тушей. Андрей слазил куда-то вниз за фуражкой и, всем видом изображая горчайшее разочарование, стряхивал с нее воображаемую пыль.

- Сейчас. Уже достаю. - Кристина, изогнувшись всем телом, с трудом стянула с ноги сапог и вытряхнула из него миниатюрную посылочку, которую так и не смогла доставить адресату. - Вот. Ты это искал? - убрав со лба прядку русых волос, бросила она ненавидящий взгляд на Чечева. И выставила перед собой узенькую ладошку, на которой лежала напоминающая большую продолговатую виноградину малява. - Это, я спрашиваю?

- Да, это. - Маленькие глазки толстого прапора радостно заблестели, пухлые губы расползлись в победной улыбочке. - Давай сюда.

- Жди! - хмыкнула Крис и, двумя пальцами сняв маляву с ладошки, поднесла ее к забрызганному грязью лицу. - Надеюсь, дядя не дал вам добро на то, чтобы делать мне харакири?

Чечев, остолбенев от растерянности, молча наблюдал за тем, как проклятая девка, в последний момент оставив его в дураках, вложила в рот запаянную в целлофан записочку с зоны. Зажмурилась. По-птичьи дернула головой. С трудом сглотнула. Перевела дыхание. И, явно издеваясь над прапорщиком, пожаловалась:

- Воды нет запить. Урки, наверное, прежде чем глотать эту гадость, смазывают ее каким-нибудь жиром.