Без вести пропавшая

Морс взял свою куртку с сиденья и накинул на плечи. Магвайр смотрел понуро на столешницу и нервно играл бутылкой кетчупа. В его глазах была нерешительность, и Морс выбросил то, что, как он надеялся, отлично сработает – второй козырь.

– Когда ты узнал, что Вэлери была беременна? – тихо спросил он.

В яблочко. Морс переложил куртку на сиденье рядом с собой, и Магвайр заговорил более свободно.

– Примерно за три недели до ее исчезновения.

– Она говорила об этом кому-нибудь еще?

Магвайр пожал плечами.

– Она была реально сексапильной – остальным было далеко до нее.

– Как часто ты спал с ней?

– Десять, – раз десять, я полагаю.

– Правду, пожалуйста, парень.

– Ну, три или четыре раза, может быть. Я не знаю.

– Где это было?

– У нас дома.

– Твои родители знали?

– Нет. Они уходили на работу.

– И она сказала, что ты отец?

– Нет. Сказала, что я мог бы им быть, конечно.

– Ты ревновал?

Морс подозревал, что ревновал, но Магвайр не ответил.

– Вероятно, она очень расстроилась?

– Просто страшно.

– Почему? Из-за скандала?

– Больше всего боялась матери, по-моему.

– Не отца?

– Она этого не говорила.

– Она говорила о бегстве?

– Не со мной.

– С кем еще она могла говорить? – Магвайр колебался. – У нее был еще один парень, – не сдавался Морс, – кроме тебя?

– Пит? – Магвайр снова расслабился. – Он даже не прикасался к ней.

– Но она могла бы поговорить с ним?

Магвайр был удивлен, и Морс почувствовал, что их беседа утратила темп.

– А как насчет ее классного наставника? Она, возможно, могла пойти к нему?

Магвайр открыто рассмеялся.

– Вы не понимаете.

И вдруг Морс начал понимать, в его голове медленно наступало прояснение, он наклонился вперед и пронзил Магвайра серо-голубыми глазами, жесткими и немигающими.

– Хотя, она могла бы пойти к директору школы.

Он говорил тихо, акцентируя слова, и они повлияли на Магвайра как удар. Морс увидел внезапную вспышку горящей ревности и понял, что постепенно, дюйм за дюймом, придвинулся еще ближе к правде о Вэлери Тэйлор.

Морс доехал на такси до Саутгемптон-террас, где его ждал терпеливый Льюис. Их автомобиль был на парковке, и вскоре они катили по M40 в направлении Оксфорда. Мысли Морса одновременно метались в разных направлениях, и он впал в необщительную интроверсию. Так было, пока они не покинули автомагистраль с трехполосным движением, только тогда он нарушил долгое молчание.

– Сожалею, что вы так долго ждали, Льюис.

– Все в порядке, сэр. Я понимаю, что было необходимо подождать.

– Да, – сказал Морс.

Он не стал упоминать о своем возвращении в пентхаус. Так он смог выглядеть гораздо лучше в глазах своего сержанта; но, конечно, пал достаточно низко в своих собственных.

Они были в пяти милях от Оксфорда, когда Льюис взорвал небольшую бомбу.

– У меня был разговор с миссис Гиббс, сэр, пока вы были с Магвайром.

– И что?

– Я выяснил, почему у нее были с ним неприятности.

– Что она сказала?

– Она сказала мне, что какое-то время у него в квартире жила девушка.

– Она, что?

– Да сэр. Жила почти месяц, сказала она.

– Но почему, черт возьми, вы не сказали мне раньше об этом? Вы, несомненно, представляете себе...? – Он посмотрел на Льюиса, недоверчиво и раздраженно, и в отчаянии откинулся за ремень безопасности.

Его упрямое убеждение, что Вэлери уже нет в живых (он один так думал) подверглось повторному испытанию, когда он заглянул в свой кабинет в 8.00 вечера, где его ждал отчет из криминалистической лаборатории, короткий и точный.

Достаточно сходства, чтобы гарантировать положительную идентификацию. Считаем, что расследование нужно продолжать, опираясь на твердое предположение, что письмо было написано подписавшей его мисс Вэлери Тэйлор. Свяжитесь с нами, если потребуется более детальная проверка.

Но на Морса, казалось, отчет не произвел впечатления. На самом деле, он поднял взгляд от доклада и безмятежно улыбнулся. Достав телефонный справочник, он поискал – Филлипсон, Д. Отыскался только один Филлипсон: Вилла «Кипарис», Бэнбери–роуд, Оксфорд.

Глава девятая

Шейла Филлипсон была в абсолютном восторге от своего Оксфордского дома, с четырьмя спальнями в отдельно стоящем доме, чуть ниже поворота на Бэнбери-роуд. Три высоких кипариса отделяли обширный палисадник от оживленной главной дороги. Сад на заднем дворе, с его двумя старыми яблонями, с его прудом с золотыми рыбками, с его красиво подстриженным газоном и его аккуратно ухоженной живой изгородью по границам, доставлял ей неизменную радость. Со скучной предсказуемостью она окрестила его «Кипарис».