Без вести пропавшая

С Морсом было совсем неплохо работать. Странный это был начальник временами, и пора бы ему давно жениться; о чем все говорили. Но не такой уж плохой. Он работал с ним и раньше, и наслаждался этой работой большую часть времени. Иногда он казался самым обычным товарищем. Реальная проблема заключалась в том, что ему всегда нужно было найти комплексное решение, а у Льюиса был достаточный опыт работы полиции, и он понимал, что в основном преступная деятельность была обязана своим происхождением простым, дешевым и низменным побуждениям. Лишь немногие преступники были достаточно умны или изворотливы, чтобы разработать хитрые стратагемы, которые Морс имел обыкновение приписывать им. На взгляд Морса простые факты в любом случае, казалось, по ходу дела обрастали крючками и петлями, создавшими возможность бесконечных ассоциаций и комбинаций. То, чего великий человек не мог сделать, несмотря на все свои сюрпризы, – это поставить в один ряд несколько простых фактов и придумать им объяснение само собой разумеющееся.

Письма от Вэлери были примером. Первое из них, как сказал Петерс, конечно, написала сама Вэлери. Почему же тогда не предположить, что это так и было, и двигаться от этого? Но нет. Moрс верил, что письмо было подделано только потому, что это лучше соответствовало каким-то его фантастическим предположениям, что само по себе неудачно порождало какую-то столь же невероятную гипотезу. А потом было второе послание. Морс много о нем не распростронялся; вероятно, усвоил урок. Но даже если бы он признал, что Вэлери Тэйлор написала письма, он никогда не поверит настолько простому факту, что ей надоели и дом, и школа, и она просто сбежала, как сотни других девушек, которые делают это каждый год. Тогда почему бы не Вэлери? Правда заключалась в том, что Морс находил это слишком легким; не было подходящих вызовов для его породистого ума. Да, так и было.

Льюис хотел бы иметь несколько дней для своего собственного расследования в Лондоне; он бы проявил свою собственную инициативу. Он мог бы найти что-то. В конце концов, нашел же Айнли – ну, по словам Морса нашел. Но об этом можно было только гадать. Не было обнаружено никаких доказательств. Не было ли гораздо вероятнее, что Айнли ничего не нашел? Если он погиб в тот же день, когда на самом деле нашел некую жизненно важную подсказку – после двух лет бесплодных поисков – это было огромным совпадением. Слишком большим. Но нет. Сам Морс беспечно верил в такие совпадения.

Он пошел в столовую за чашкой чая и подсел к констеблю Диксону.

– Еще не раскрыли убийство, сержант?

– Что за убийство?

Диксон усмехнулся.

– Только не говори мне, что они поставили старину Морса на случай с без вести пропавшей, потому что я в это не верю. Давай, сержант, колись.

– Не в чем колоться, – сказал Льюис.

– Брось! Я тоже работал по делу Тэйлор, чтоб ты знал. Мы все обыскали – даже протралили водоем за их домом.

– Ну, вы не нашли тело. А если у вас нет тела, мой мальчик, у вас нет убийства, верно?

– Впрочем, Айнли думал, что она свалила куда-то, разве нет?

– Ну, такая возможность всегда есть, но... Послушай, Диксон, – он повернул спинку стула кругом и облокотился на нее перед констеблем. – Ты кого-нибудь убил, предположим? И у тебя на руках имеется тело, не так ли? Как бы ты избавился от него? Давай, расскажи мне.

– Ну, есть сто и один способ.

– Так какие?

– Ну, для начала, есть водоем.

– Но его вы проверили, ты же говорил.

Диксон посмотрел слегка презрительно.

– Да, но я имею в виду, что это чертовски огромный водоем. Вам потребуется чуть-чуть удачи, вот так, сержант.

– Что еще?

– Была там еще печь в школьной котельной. Господи, да не останется никаких следов, если ее туда засунуть.

– Помещение котельной было заперто.

– Брось! Предположим, было, раз ты говоришь. Во всяком случае, кто-нибудь взял ключи.

– От тебя никакой помощи, да, Диксон?

– Похоронить ее можно было достаточно легко. Так, как обычно и происходит с мертвыми телами, а, сержант?

Он был немало удивлен своей собственной шуткой, и Льюис оставил его в покое во славе его.

Он вернулся в кабинет и сел напротив пустого стула. Что бы он ни думал о Морсе, ему было не очень весело без него...

Он подумал об Aйнли. Он не знал о письмах. Если бы он знал... Льюис был озадачен. Почему Морса больше не волновали письма? Конечно, два из них должны быть написаны в Лондоне, а не сидя на заднице, здесь в Кидлингтоне. Морс всегда говорил, что они были командой, вдвоем. Но они не работали как команда вообще. Иногда его снисходительно похлопывали по спине, но в основном он просто делал то, что скажет начальник. Совершенно точно и почти безупречно. Но он дорого бы дал, чтобы поработать самому в Лондоне. Он, конечно, всегда мог предложить такую идею. Почему нет? И действительно, почему бы и нет? И если бы он нашел Вэлери и что-то доказал Морсу? Не то, что б он хотел доказать, что он неправ на самом деле, но Морс был такой упрямый козел. В саду Льюиса честолюбие не было сорняком, который разрастался вольготно.