Без вести пропавшая

– Она говорила что-то об одном из своих учителей. Я запомнила это, потому что я немного удивилась, узнав, что она была еще школьницей. Она выглядела намного старше своих лет. Она казалась гораздо более... гораздо более опытной, каким-то образом. И она была не дура, я могу вам сказать это точно.

– Этот учитель, – сказал Морс. – Она что-нибудь рассказывала о нем?

– Она не упоминала его имя, мне кажется. Но она сказала, что у него была небольшая борода, которая щекотала ее каждый раз, когда он... каждый раз... ну, вы понимаете.

Морс отвел глаза от нее и посмотрел печально вниз на толстый, темно-зеленый ковер. Это был сумасшедший день.

– Она не сказала, что он преподавал? Какой предмет?

Она на мгновение задумалась.

– Вы знаете, я склонна думать, что сказала. Она сказала, что он был учителем французского языка или что-то вроде этого.

Он повез ее в Вест-Энд, и попытался забыть, что она направлялась на оргию, одетая в одну только пижаму, на которую он так вожделенно пялился в ее квартире, он решил, что жизнь проходит мимо него.

Он высадил ее в Мэйфейре, где она поблагодарила его, немного грустно, повернулась к нему и поцеловала его в губы своим мягким, открытым ртом. И когда она уходила, он смотрел ей вслед на бледно-зеленые штанины ее пижамы, торчавшие из-под шубы. Так много было плохих моментов в этот день, и, пока он сидел в «Ланче», медленно вытирая липкую, оранжевую помаду со рта, он решил, что этот был самым худшим.

Морс поехал обратно в Сохо и припарковал свой автомобиль на двойной желтой линии непосредственно перед стрип-клубом. Было 9.00 вечера. С первого взгляда было ясно, что человек, сидевший у двери, не был Магвайром, на что он надеялся. Но его это уже не заботило, когда он вошел в фойе.

– Боюсь, вы не можете оставить здесь свой автомобиль, приятель.

– Возможно, ты не знаешь, кто я, – сказал Морс с высокомерным апломбом Юлия Цезаря или Александра, ведущего войска на битву.

– Мне все равно, кто ты, приятель, – сказал молодой человек, поднимаясь на ноги, – ты просто не можешь...

– Я скажу тебе, кто я, сынок. Меня зовут Морс. М–О–Р–С. Есть вопросы? И если кто-то придет и спросит, чей это автомобиль, скажи им, что это мой. И если они не поверят тебе, просто пошли их ко мне, сынок – быстренько!

Он прошел мимо стола и далее – через решетчатую дверь.

– Но...

Морс ничего не слушал. Мальтийский карлик сидел покорно на своем посту, и с извращенным удовольствием Морс обрадовался, увидев его.

– Ты помнишь меня?

Было ясно, что коротышка помнил.

– Нет необходимости покупать билет, сэр. Заходите. Билет с меня.

Он слабо улыбнулся, но Морс проигнорировал предложение.

– Я хочу поговорить с тобой. В моем автомобиле.

Тому нечего было возразить, и они сели бок о бок на переднем сиденье.

– Где Магвайр?

– Он ушел. Он просто ушел. Я не знаю куда.

– Когда он ушел?

– Два или три дня назад.

– У него была здесь подруга?

– Много девочек. Некоторые девочки отсюда, некоторые девочки оттуда. Кто знает?

– Здесь была недавно девушка – она ​​носила маску. Я думаю, что ее звали Вэлери.

Коротышке почудился свет в конце туннеля, и он заметно расслабился.

– Вэлери? Нет. Вы имеете в виду Веру. О, да. Эх, мальчики, мальчики!

Он начинал чувствовать себя все более уверенно и его грязные руки выразительно изобразили волнообразные контуры ее прекрасного тела.

– Она появится здесь сегодня вечером?

– Она тоже ушла.

– Я мог бы догадаться, – пробормотал Морс. – Она свалила с Магвайром, я полагаю.

Маленький человек улыбнулся, показав большой рот с ярко белыми зубами, и пожал плечами. Морс подавил сильное желание разбить свой кулак об это плотоядное лицо, и задал еще один вопрос.

– Ты когда-нибудь спал с ней, грязный маленький ублюдок?

– Иногда. Кто знает? – Он снова пожал плечами и развел руки ладонями вверх, в типично восточном жесте.

– Убирайся.

– Не хотите зайти к нам, господин полицейский? Посмотреть на красавиц, нет?

– Убирайся, – прорычал Морзе.

Некоторое время Морс, молча, сидел в своей машине и думал о разном. Жизнь привела его на самое дно, и он редко чувствовал себя настолько опустошенным. Он вспомнил свою первую беседу со Стрэйнджем в самом начале дела, и отвращение, которое он почувствовал тогда к перспективе поисков молодой девушки в этом коррумпированном и разлагающемся городе. И вот теперь, он был вынужден предположить, что она жива. При всей его своенравной непредсказуемости, центром его сущности было внутреннее пламя, в котором горела страсть к истине, к логическому анализу; и теперь неумолимые факты, почти все факты, указывали на один и тот же вывод – он был не прав, не прав с самого начала.

Констебль, молодой, высокий, уверенный в себе, резко постучал в окно автомобиля.

– Это ваш автомобиль, сэр?

Морс опустил стекло вниз, и устало назвался.

– Простите, сэр. Я просто подумал...

– Конечно, вы это сделали.

– Могу ли я оказать вам помощь, сэр?

– Сильно сомневаюсь, – ответил Морс. – Я ищу молодую девушку.

– Она живет здесь поблизости, сэр?

– Я не знаю, – сказал Морс. – Я даже не знаю, живет ли она в Лондоне. Не знаю даже, могу ли на это надеяться?