Без вины преступница

Где-то в недрах его огромной квартиры, занимавшей весь четвертый этаж третьего подъезда, зазвонил мобильный. Наверняка в спальне. Доковыляет, нет? Успеет, пока на том конце не устанут ждать?

Успел. Звонил Стас Бушин – друг с пеленок, партнер по бизнесу, родной брат по пониманию жизни.

– С Вероничкой, что ли, кувыркаешься? Чего так долго не отвечал?

Сашка сразу насторожился. Вот такой тихий голос и деланое безразличие у Стаса всегда предвещали грозу.

– А тебе чего?

Он вернулся в кухню и полез в холодильник – чего-нибудь пожрать. После секса с Вероничкой он мог барана сожрать целиком и все было бы мало.

– Да так, воскресенье. Дай, думаю, позвоню.

– Позвонил?

– Вроде как.

– Пошел тогда к черту, – беззлобно сказал Сашка и вытащил вареную телятину, завернутую в фольгу.

Швырнул ее на разделочную доску. Зажал телефон между плечом и щекой и зашуршал блестящей упаковкой. Тут же оторвал кусок холодного нежного мяса и сунул в рот.

– Жрешь, что ли? – спросил Стас снова лениво и безразлично.

– И что? Жру! – пробубнил Сашка с набитым ртом.

– Понятно. Значит, свидание с Вероничкой удалось. – Он хихикнул. – А чего тогда выгнал ее, дружище? Если все шоколадно, а?

– О как. Уже настучала.

– А то. Она до первого этажа не доехала, уже Жанке звонила. – Стас посмеивался после каждого слова. – Рыдала. Обзывала тебя, между прочим.

– За это она еще ответит, – пообещал Сашка. Отрывал мясо пальцами и отправлял в рот кусок за куском.

Зачем, спрашивается? Ножи стояли перед ним, целый ряд сверкающих ручками ножей. А он рвал мясо пальцами и получал от этого кайф. Нет, точно с ним что-то не так.

– Не сомневаюсь, что ответит, – посерьезнел друг. – Прости одну дуру, вторая на шею тут же сядет. Правильно я говорю?

Сашка замер. Это что еще такое? Он на что намекает? На то, что он Симку отпустил без боя? Так голой отпустил, без копейки! Пусть, мать их, любовью завтракают и ужинают в своих теплых странах!

Но Стас-то откуда узнал?

– А ты думал, я не знаю?

В голосе друга послышалась обида.

– Откуда узнал?

Гнедых сощурился, попытался представить Симу, мило треплющуюся со Стасом и выбалтывающую ему свои женские секреты. Быть такого не могло. Эти двое друг друга, мягко говоря, недолюбливали.

Кто еще? Охранники? Водитель?

Тоже вряд ли. Ребята дорожат и работой, и здоровьем, против босса не пойдут. Родня Симы? Скорее всего.

– Не гадай, не гадай, дружище, – фыркнул Стас прямо в ухо. – Информация просочилась со стороны возлюбленного твоей Симули.

Имя бывшей жены друга Стас произнес с зубовным скрипом.

– Тебе, что ли, рассказал ее возлюбленный? – недоверчиво хмыкнул Гнедых. Доел мясо, потянулся за бумажным полотенцем.

– Не мне. Своей сестре. Та своей подруге, подруга еще одной подруге. Так вот инфа и докатилась до меня. Странно, брат.

– Что? Что тебе об этом не рассказал?

– Да нет, здесь все как раз понятно. Я мог сболтнуть Жанке, та непременно доложила бы Веронике. А она и так тебе весь мозг выела!

Все-таки как они друг друга чувствуют, а! Просто близнецы! Может, агрессия, проснувшаяся в нем, – следствие какой-то неразберихи в душе у Стаса? С чего он тогда разговор какой-то левый завел?

Что-то не так. Что-то точно не так.

– Так что странного-то, Стас?

– А то, что ты этого художника запросто так простил и отпустил. Я, конечно, все понимаю: ты человек на виду, цивилизованный, давно уже ничем таким не занимаешься. Но понимаешь, брат…

– Давай договаривай! – Сашка выхватил из шкафа початую бутылку виски и снова завалился на длинный широкий диван. – Братва не поймет, это ты хочешь сказать?

– Кодекс чести, брат! Его ведь никто не отменял, понимаешь? Если ты позволил какому-то лоху увести у тебя жену, так ведь у тебя можно и бизнес отнять, так?

– Не так. Это разные вещи.

Сделал глоток, обжег, опалил каждый нерв. Вдруг Сашка понял, что Стас прав, то, как он поступил с Симой и ее хахалем, – это слабость. Он точно стареет.

– Уважаемые люди не поняли бы, отпусти ты голубков безнаказанными, – закончил со вздохом друг.

– Та-ак. Это что значит? – Следующий глоток пошел веселее, он даже позволил себе рассмеяться. – Ты что натворил, гад? Отравил возлюбленным медовый месяц? Ты что, Симу?..

– Нет, Симу не посмел, – перебил Стас. – Твоя жена, даже бывшая, – это святое. А вот художнику персты да, слегка попортил, друг. Теперь он долго не сможет свои картинки художничать.

– Картины пишут, Стас, а не художничают. На какой руке, говоришь, пальцы поломал?

– На правой, конечно.

– Блин, а я на левой хотел, – признался Сашка.

Они ржали минут пять без остановки. Потом, когда уже виски оставалось на самом дне, он спохватился.

– Слушай, а ты ведь не из-за этого мне звонил, дружище. Что тебя так завело?

– С чего ты решил? – пробормотал Стас.

– Так бешусь не пойми чего уже час, не меньше. Не из-за Веронички, это точно.

– Нашел причину, – фыркнул Стас.

– Вот-вот, я о том же. А что-то кипит в груди, не пойму. Знаешь, я чуть зеркало в ванной не разбил.

– Зеркало за что?

– А запотело!

– А, это причина.

И вдруг спросил совершенно не уместную, на его, Сашкин, взгляд, штуку.

– Чего? – не понял он вопрос.