Без вины преступница

Вот! Вот он, нерасшифрованный ею пунктик в документах, делающих ее богатой! Она оказалась права! Не все так гладко с его щедростью.

– Я сделаю все для тебя, милый! Все, что могу и даже больше! – Жанна прижала кулачок к левой стороне груди. – Клянусь! И я люблю тебя! Прости, что повела себя неправильно, когда пришли тебя арестовывать. Я просто… Просто оторопела! Испугалась! Я же просто… Глупая курица! Прости…

И она разревелась неподдельными искренними слезами.

И он поверил. Потянулся через стол, поймал ее ладошки, легонько сжал.

– У меня все будет хорошо, малышка. Им не удастся меня засадить! Если ты поможешь, то не удастся! За этого хмыря, которого я забил в состоянии аффекта, мне могут дать условно. Адвокат гарантирует. У него есть выходы на судью… Но вот с остальным… Ты должна мне помочь.

– Ага, ага, – кивала она часто, часто, представления не имея, кого он забил и за что. И не зная, начинать ей бояться его уже сейчас или сделать это надо будет чуть позже.

– Запомни, если сделаешь все правильно, то уже через пару недель мы с тобой будем греть животики на белом песочке экзотических островов. Потому что по условиям нашего с Алексом контракта после его смерти его акции теперь мои!

– Ух ты! – Слезы высохли, Жанна успокоилась, успев подумать, что не его, возможно, теперь эти акции, а ее. – А это не сочтут мотивом?!

– Как хотят! Я его не убивал! – скрипнул Стас зубами и отдернул руки. – Да, я был в вечер убийства у него. И мы обсуждали одну важную вещь, но… И в мыслях не было желать ему смерти. Мы были с ним накануне грандиозного проекта, который нам бы помог осуществить банальный…

– Что?

– Шантаж, детка! Банальный шантаж мог сделать нас на несколько порядков богаче, понимаешь? И помог бы нам залатать кое-какие дыры. Они непременно образовываются, в любом бизнесе.

Она кивнула. И мысленно обругала их обоих. Им ли – матерым бизнесменам – было объяснять, как это опасно?! Шантаж всегда губителен для обеих сторон! Это даже она – глупышка – понимает.

– И у нас был компромат. На флешке. Которую Алекс держал в сейфе в своей квартире. И теперь…

– Ее украли?! – ахнула Жанна. – Взломали сейф и украли?!

– В том-то все и дело, малышка, что сейф не взломан. Сима прилетела хоронить Алекса и в присутствии понятых и полиции сейф открыла. Все вроде на месте там, внутри. Деньги, драгоценности, учредительные документы, а вот флешки… Флешки нет!

– И кто, думаешь, ее забрал?! – Она понизила голос до шепота, чтобы охранник за дверью ее, не дай бог, не услышал. – Убийца? Он заставил Алекса открыть сейф и…

– Не думаю. – Стас хищно ощерился и неожиданно с силой стукнул себя кулаком в грудь. – Провалиться мне на месте, но флешку и часть денег забрала оттуда твоя подруга!

– Вероничка-а? – нараспев протянула Жанна, округляя глаза. И мрачные стены вдруг закружились вокруг нее, заплясали странным танцем. – Но как?! Почему ты так думаешь?!

– Деньги, малыш… Там было гораздо больше. Я сам лично привез ему в тот вечер обналиченные средства. И он при мне убрал их в сейф. Там была очень, очень, очень внушительная сумма. А осталось – мизер! И флешка исчезла. Если бы сейф вскрыл убийца, то оставил бы следы взлома. Алекса заставить его открыть могли только под пытками. А его не пытали. Ему просто выстрелили в грудь, когда он пил виски. И убийца забрал бы все, чтобы обставить все под грабеж. Даже если и нет, то следы взлома остались бы. Замок был хитроумным, надежным. Нет, малыш… Его открыл тот, кто знал код! А Вероничка его знала.

– Это точно?!

Жанна закусила губу, сообразив, что сама-то она, сама-то кода сейфа своего Стасика не знает. И сейф до сих пор заперт. Он открывал его при полиции, а потом снова запер! И что там внутри, ей неведомо. И кода она не знает. А если его посадят, что тогда?..

– Точно. Не сомневайся, – кивнул Стас. – В тот вечер там были трое: я, убийца и она. Я не брал. Убийца не смог бы. Значит, она.

– Вот сука хитрожопая! – забыв о манерах, тут же позавидовала ей Жанна. – А все плачется!

– Уже не плачется. Зажила на широкую ногу вдруг. Сменила квартиру на другую, в престижном районе. Поменяла машину. И даже, со слов адвоката, завела себе личного водителя. Вот овца! Даже ума не хватило пошифроваться мальца. – Стас хохотнул, съежился, будто замерз, и с явной неохотой произнес, будто с собой говорил: – Думает, не достанем ее, что ли? В общем, там, малышка… Найди ее, адвокат тебе адрес даст. И скажи… Деньги пусть себе оставит, выходное пособие ей, овце! Пусть только не подавится! А вот флешку, флешку пусть вернет! Или… В общем, ты поняла…

Обратная дорога показалась Жанне невероятно длинной, работа светофоров чрезвычайно затяжной, а скалившийся в момент остановки юноша из соседней машины – уродом. Хотя он был невероятно хорош собой и улыбался мило, все равно показался ей уродом. Никто, никто не может сравниться с ее Стасиком – умным, прозорливым, опасным.

И она тут же вспомнила, что именно за излучаемую им опасность и влюбилась в него когда-то. Из-за денег, чуть подправила она свои мысли, и еще из-за этой вот самой опасности, которую кожей ощущала.