Без виз и паспортов

В том месте, где располагался партизанский отряд, мы, как правило, диверсий не проводили. Чтобы не обнаружить себя, партизаны старались не появляться лишний раз на дорогах, соблюдали тщательную маскировку. Такая осторожность оправдала себя. Каратели, не имея точной информации о нашем отряде, искали нас там, где гремели взрывы, где действовали паши диверсионные группы. А в это время в укромном уголке штаб получал возможность обучать людей, готовить их к новым вылазкам.

Особое внимание мы уделяли боевой подготовке партизан, учили их ходить по азимуту, ориентироваться в лесу, пользоваться всеми видами вооружения. Агитаторы по вечерам проводили беседы, а Михаил Данильченко — комсомольские собрания. Ежедневно перед строем зачитывались приказы, в которых командование благодарило бойцов и командиров за мужество и героизм. Дисциплина в партизанском лагере была строгая. Каждый боец имел свое задание, невыполнение которого рассматривалось как ЧП.

Группа минеров — Имас, Данильченко, Риняк, Георгадзе и Кикнадзе — под командованием Ивана Царенко в конце мая провела дерзкую операцию на железнодорожных перегонах Хыров — Кросценка — Устшики — Дольне. За две ночи партизаны взорвали четыре воинских железнодорожных эшелона. Единственная железная дорога, связывавшая Словакию через Устшики — Дольне и Добромыль с Перемышлем — центром снабжения вражеских войск, державших фронт под Бродами, оказалась парализованной. Воинские поезда скапливались на станциях Хыров и Добромыль. Срочные грузы поспешно перевозились на автомашинах. Графики движения поездов были сорваны, боеприпасы, боевая техника и войска противника не прибывали в предусмотренные районы сосредоточения. Удар пришелся в цель. Из Санока и Самбора к месту взрыва прибыли строительные бригады. Путь расчистили и восстановили. Но лишь только застучали колеса воинского эшелона и под ним загремели новые взрывы — сработали паши «сюрпризы».

После этого гитлеровцы двое суток искали на железнодорожном полотне мины, а воинские эшелоны простаивали, и срочные грузы не прибывали на станции назначения. Тем временем мы готовили новый удар.

«ВИЗИТ» В БЫКОВЦЫ

Шлензак оказался полезным человеком. Он имел дружеские связи с сотрудником жандармерии в городе Санок Вильгельмом Крепсом, и нам становились известными некоторые меры, которые предпринимало гестапо против партизан и польского движения Сопротивления.

В карательных операциях против партизан участвовали венгерские, а иногда и словацкие подразделения. Приказы, написанные по-немецки, Крепc переводил на польский, венгерский и словацкий языки. Зная отличные способности переводчика, гитлеровцы привлекали его для подготовки карт будущих карательных операций. Каждый день жандармерия доносила в гестапо сведения о действиях партизан. Эта информация нередко проходила через руки нашего друга.

Шлензак был немцем. Но родился и жил на польской земле и любил ее народ. Он информировал нас почти о каждом шаге фашистов, об их планах, направленных против нас и польских патриотов. Шлензак действовал осмотрительно. Мы, в свою очередь, старались наши контрмеры тоже проводить осторожно, так, чтобы не сложилось у гестаповцев впечатление, будто партизаны знали все заранее.

* * *

…Комендант города Санок гауптман Клаус Шверин любил комфорт и умел создавать его. Недалеко от города, в селе Быковцы, находился фольварк, на котором он остановил свой выбор.

Просторное каменное здание. Широкие окна смотрят в парк. За домом, метрах в пятидесяти, плещется Сан. К фольварку от магистрали Санок — Залуж ведет грунтовая дорога с вековыми липами. Со стороны парка и реки фольварк огорожен невысоким деревянным заборчиком. К дому примыкали добротные сараи, конюшни, хранилища для зерна, сена и картофеля.

На животноводческой ферме и прилегающих полях трудились сотни поляков из ближних сел. Имение охраняло десять немецких солдат. Сытая, беззаботная жизнь превратила их в лентяев. Появление в Бещадах советских десантников переполошило гитлеровцев. Теперь по вечерам они боялись ходить по селу. В имении закрывали ставни, запирали ворота, спускали с цепей свору свирепых псов.

Разведчики хорошо изучили район вокруг хутора Быковцы, обследовали окружающий лес и доложили: лучше всего проникнуть в имение в субботу вечером, но для безопасности необходимо перекрыть автомобильную дорогу Санок — Залуж.

От успеха операции зависело многое. Прежде всего нужно было запастись продуктами. Теперь каждый день мы кормили не десять человек, а более двухсот партизан. Рассчитывать целиком на местных жителей мы не могли — они сами голодали. Местные патриоты делились с нами последним куском хлеба, но фашисты ограбили села так, что всем приходилось туго. Мы должны были взять хлеб у оккупантов.

Оказавшись в горно-лесистой местности, мы поняли еще одну истину — партизанский отряд должен быть подвижным, постоянно находиться в рейде, ни в коем случае не засиживаться на месте.