Без запрета

У неё не было своих детей, а те, с которыми она работала, давно вышли из ясельного возраста.

Технически.

Нет, Кейт ничего не знала о младенцах. Поэтому она не могла взять в толк, как Ева собирается оставить Элли на неё на целый день и даже ночь.

– Ты маме звонила? – испытывая высокую степень отчаянья, спрашивает Кейт, пружиня на месте с Элли на руках. Ева тем временем разгружает две большие сумки, в которых «всё самое необходимое» для Элли, попутно инструктируя Кейт.

– Да, но они с папой сегодня утром уехали к Бесс. Это любимая игрушка Элли, – Ева показывает Кейт зелёного лягушонка. – Она без него не засыпает. Это очень важно.

Господи, девочке девять месяцев! Разве недостаточно дать ей бутылку, чтобы она упорхнула в страну снов?

Кейт решает оставить комментарий при себе. Её сейчас кое-что другое волнует.

– А родители Оливера? Уверена, Пит и Соня с радостью возьмут Элли.

– Они в круизе для пенсионеров, – отмахивается Ева, извлекая всё новые и новые предметы из безразмерных сумок.

– А Джин, его сестра? У неё ведь есть дети и…

– У Фина ветрянка. Кейт, – Ева подбадривающе улыбается сестре, – ты справишься.

Кейт пытается улыбнуться в ответ, но выходит болезненная гримаса. Она чувствует себя, будто на тонущем корабле!

– Я не разбираюсь в детях, Ева, – испуганно шепчет она. – И мне страшно. Что, если я сделаю что-нибудь не так? – Кейт смотрит на малышку и, взяв маленький кулачок, целует его. Она не хочет навредить Элли, но у неё совсем нет опыта!

Честер считал, что детей стоит заводить не раньше сорока. Он так увлечён был своей профессорской деятельностью (теперь Кейт понимала истинную причину) и не видел ребёнка в их семье в ближайшие лет семь-восемь. До лет тридцати Кейт была с ним согласна, а потом с ней что-то случилось: она стала засматриваться на малышей в детских колясках, умиляться их трогательным попыткам познавать мир. В магазинах могла подолгу рассматривать детскую одежду и мебель. Потом вдруг Ева объявила о своей беременности – её младшая сестра! – и Кейт попыталась поговорить с Честером, не заняться ли им этим вопросом чуть раньше. Она не хотела отвести своего ребенка в начальную школу в ту пору, когда женщины её возраста отправляют детей в колледж.

Честер серьёзно подумал, что у неё поднялась температура.

Как она вообще столько лет прожила с этим человеком?

Теперь, после развода, у Кейт будто шоры спали сглаз.

– Не беспокойся, я написала тебе подробную инструкцию, – Ева достала из своей сумки большой блокнот с разлинованными листами. – Кети, ты меня очень выручишь! Нас с Олли. Ты не представляешь, как нам нужна эта поездка. И Оливер так постарался, чтобы сделать мне сюрприз на годовщину. Пожалуйста, Кети!

Кейт улыбается – на этот раз без усилий – и кивает. Разве может она отказать своей младшей сестре, когда она так жалостливо на неё смотрит?

– Ладно, езжайте в свою «Райскую лагуну» и получайте удовольствие, – сдаваясь, добродушно ворчит Кейт.

Правда, Ева выглядит так, будто ей очень и очень требуется долгий крепкий сон.

Сестра принимается благодарить Кейт, но та быстро останавливает её, прося ещё раз всё подробно объяснить и показать.

* * *

Если бы Кейт знала, сколько мороки доставляют маленькие дети, то подумала бы дважды, а то и трижды, прежде чем согласиться.

Нет, сколько не думай, а отказать Еве она не смогла бы. Но уже через час наедине с Элли Кейт хваталась за голову от отчаянья. Оказалось, менять подгузники не такое простое дело. Тут тоже требовалась сноровка. Скорее всего, не во всех женщинах генетически заложены навыки по уходу за детьми.

А ещё Элли была очень подвижной девочкой: не успевала Кейт посадить её на детский коврик, как Элли тут же ползла к дивану или под стол, так что Кейт только и успевала подхватывать её и не дать разбить себе лоб или синяк поставить.

Кормление тоже не прошло гладко – Кейт открыла одну из этих маленьких баночек с детским пюре, которое оставила Ева, и скоро не только сама Элли была в нём, но и Кейт.

– Кажется, тебе не по вкусу это, да? – бормочет Кейт, когда Элли выплёвывает половину содержимого ложки. – И я тебя не виню. Не знаю, как на вкус, но на вид не очень аппетитно.

Элли хлопает по своему детскому стульчику, и бутылочка с водой падает на пол. Кейт наклоняется за ней, и Элли хватает её испачканными в пюре пальчиками за волосы.

– Серьёзно, я не понимаю, как твоя мама делает это каждый день, – вздыхает Кейт, глядя в безгранично счастливое лицо малышки.

Когда баночка наконец-то пустеет, в дверь стучат. Сегодня воскресенье, и Кейт никого не ждёт, если вдруг ещё кто-нибудь не решил оставить на неё своего ребёнка.

На пороге стоит Дэвид, красивый, стильный и вкусно пахнущий, тогда как она сама взмокла и вся в детском питании.

Кейт чуть не топает ногой от досады.

– Что ты делаешь здесь? – она сводит брови вместе, морща лоб. Кейт совсем не помнит, чтобы они договаривались о встрече.

– И тебе привет, – ничуть не смутившись, отвечает парень. – А что у тебя…

Из кухни раздаётся звук разбившегося стекла и следом за ним детский плач. Сердце Кейт ухает вниз.

– Элли!