Без жалости

А собственно, чего я с топором-то хожу? А вот такая фигня странная с моим сознанием происходит, что характер меняется кардинально. Я и так-то по натуре живчиком был всю жизнь, но чисто городским живчиком. А тут, мне неожиданно понравилось аграрием быть. На огороде ковыряться, чинить чего-нибудь, стругать. Вот и сейчас, подгнившие доски в стайке менял. Не знаю, нравится мне это, сам не знаю почему. Да и вообще, резкий я какой-то стал. Пошли на реку, а там Зареченские плещутся. Нас трое, а их девять рыл. Ну, естественно, они все из себя такие смелые сразу, бычиться начали. Да только не долго. Не знаю, что на меня накатило, только я не размышляя, шагнул к ним, ну и... Хорошо, никого не убил. Меня потом несколько минут потряхивало слегка. Народ был в восторге. Теперь сплетни ползут по Кантемировке, где с каждым разом Зареченских всё больше и больше. Последнюю версию, мне Федька вчера пересказывал - Зареченских было тридцать, все с палками и свинчатками, половина из них взрослые мужики и шёпотом добавляют - 'у одного был пистолет'.... Но я был нереально крут, что всех победил. Вот так-то вот, это вам не хрен собачий. Я слушал и ржал, прикольно же.

-Ты чего Федь, заходи, - махнул я ему, - Сейчас ополоснусь, а то в стайке был, навозом пропах. Простоквашу будешь? Вон, наливай. Из погреба достал, холодненькая.

Ну, Федьку уговаривать долго не надо. Это ещё тот любитель простокваши. Впрочем, как и я. Никогда не думал, что простокваша может быть такой изумительно вкусной. Холодненькая, густая, аж во рту тает. А вкус.... Списфиский(!!!) - как говорил незабвенный Аркадий Райкин.

Стесняться было некого, поэтому я разделся догола и спокойно опрокинул на себя ведро колодезной воды, с удовольствием заухав. По-собачьи отряхнулся и насухо вытерся рушником. Федька глядя на меня, только головой покачал.

-Чего головой трясёшь? - поинтересовался я.

-Изменился ты сильно, Вовчик, - задумчиво сказал он в ответ.

-Чего изменился-то? Какой был, такой и остался.

-Ну да, рассказывай мне сказки. А то я не знаю, какой ты был раньше и каким стал.

-Ну и какой я был раньше? - заинтересовался я, как-то эту тему мы не подымали раньше.

-Ну, тихий ты был раньше. Я бы сказал даже, робкий, - неопределённо протянул Федька, - Нет, не трус, чего глазами сразу сверкаешь? Просто, весь такой скромняга неуверенный. А сейчас совсем другой стал, резкий, уверенный. Ты по улице, когда идёшь, пацаны, с которыми наш угол не в ладах, на другую сторону переходит. Или вообще прячутся, боятся тебя. Зареченских тогда, помнишь, даже слушать не стал, сразу снёс их как битой в городки. Водой из колодца обливаешься, а раньше только бы в лицо слегка побрызгал - мерзляком был. Да и топор вон как кинул, да ещё и воткнулся. В общем, другой совсем.

-Вот ты заладил, такой-не такой. Ясное дело, что не такой. Я можно сказать, заново родился. Меня хирург по частям складывал, все кости были переломаны. Думаешь, легко прежним остаться, после такого? Вот и я про тоже.

Разговор мы вели на местном суржике. Это помесь украинского и русского языков. Тут девяносто процентов населения хохлы. Живут ещё с тысяча семьсот лохматого года. Тут сначала когда-то казаки осели, станицы свои образовали, потом другой народ подтянулся. Ну и язык соответственно, свой сложился. Хотя, они уверены, что говорят на украинском языке. Да мне это и не важно, освоил я его на удивление быстро, ещё лёжа в больнице. Мама и сестрёнка на нём разговаривали, а я вот раз.... И тоже заговорил. Сам от себя не ожидал как. Видимо, это из-за улучшенной памяти и повысившегося интеллекта.

Живём мы нашей небольшой, но дружной семьёй в собственном доме, переходящем по наследству по мужской линии. Дом большой, добротный, приусадебное хозяйство тоже солидное. Вернее, сараев много, а вот живность подсократилась. Отцу некогда, он всё по колхозам и совхозам мотается, то в своём райкоме заседает. У мамы работы меньше, она библиотекарем работает, но тоже жалко её - на хозяйстве здоровье убивать. Вот и осталось у нас, корова - для молока, две хрюшки - на мясо и курей-уток полсотни штук - на любой случай. Кажется, что вроде и не много, а всё равно, заботы дохрена и больше. А ведь считается, что это небольшое хозяйство. У других и коров несколько и свиней штук по пять и курей с утками по сотни и больше. Зажиточные хозяйства, что тут скажешь. Не у всех, разумеется, но у тех, кто не ленится, всего в достатке. А я был раньше уверен, что в это время в СССР все от голода пухли, а оно вон как. Врали значит, либерасты хреновы.

Сами мы из Кантемировки, что в двух с половиной сотнях километров от Воронежа. Посёлок небольшой, весь утопает в садах. Яблони, груши, черешня... Всего хватает. Жаль не сезон пока. Черешня уже опала, а яблоки и груши ещё не скоро поспеют. А какие тут девки красивые! Ладно, что-то я замечтался...

-Чего говоришь, Федь? Что-то я задумался.

-Да, говорю, надумал, куда поступать будешь?