Безбашенная

Закрываю глаза и выпадаю. Не могу я встать. Это так обидно, что из глаз льются слёзы, а может потому, что за трое суток меня вымотало напрочь. Подтягиваюсь к дивану. Кладу на него голову, и, закутавшись одеялом, ненадолго вырубаюсь. Просыпаюсь — уже темно. Снилась боль и всякая гадость. И я обессиленно хныкаю. Ложусь на диван. Ну должно же это закончиться…

На телефоне пропущенные. Выключаю к чёрту. Я пока что мертва. Закрываю глаза. Всё плывет…

Звонок в дверь.

Нет, нет… Мне никто здесь не нужен. Оставьте меня одну.

Щелчок ключа.

Мм… Аронов. Ой, блин… Принесло же. Не надо было телефон отключать.

Тормозит в проёме, включает свет.

Зажмуриваюсь.

— Откуда у тебя ключ? Ты же отдал мне…

— Взял у арендодателя запасной.

— Это нечестно… — обессиленно бормочу я.

Скидывает пиджак, присаживается передо мной. Пальцы пробегаются под глазами. Трогает лоб, лимфоузлы. Стягивает одеяло.

— Я как бы раздета, — пытаюсь улыбнуться я.

— Ничего. Меня это не стесняет.

Мои ладони вдавлены в тело пониже рёбер.

— Желудок… — констатирует он со вздохом.

— Мхм…

— Как давно?

— Третьи сутки.

— Тошнит?

— Да.

— После еды боль становится легче?

— Не пробовала…

— Трое суток ты не пробовала? — звенит его голос.

— После воды рвёт…

— До этого нормально кушала?

— Более-менее… Утром кашу… Вечером творог, сыр… В обед как получится…

— Спала как?

— Три-четыре часа…

— Ясно.

Звонит кому-то.

— Вера, привет. Это Аронов. Мхм… Ты можешь приехать сейчас одну девочку посмотреть? Да… Нет… У меня есть диагноз, но… я необъективен. Она моя Верхняя. Да. Мне нужно ещё одно компетентное мнение. Прямо сейчас, да.

Она приезжает быстро. Минут через тридцать. Олег впускает её в квартиру, негромко рассказывает что-то.

Не открывая глаз, я плаваю в болезненной пульсации.

— Привет, Женя, — присаживается она на стул рядом.

Открываю глаза.

— Привет…

Лет сорока пяти. Голос, энергетика… Я её знаю точно. Но это лицо вижу впервые. Внимательно смотрю.

— Расслабься, — давит она мне пальцами над бровями.

И по тому, как двигаются губы, я её узнаю. Она вела мастер-класс по иглам. Тогда она была в маске. Вера…

— Сожми мне руку, — перехватывает мою кисть. — Сильнее.

Давит на несколько точек.

— Теперь опять сожми.

И так, нажимая на какие-то точки, проверяет тонус моих мышц.

— Очень тонкая, чувствительная психоконституция.

— Я знаю, — кивает Олег.

— А с первого взгляда не скажешь.

— Да.

— Затяжной стресс. Сильное психоэмоциональное перенапряжение. Желудок — психосоматика. Какой у тебя интеллект, Женя?

— На пике или обычно?

— Обычно.

— Сто сорок семь.

— Мхм… А на пике?

— Сто шестьдесят, наверное…

— У тебя бывают галлюцинации?

— Бывают.

— Навязчивые состояния?

— Бывают.

Олег ей доверяет. И мне тоже хочется.

— Кошмары?

— Постоянно.

— Сколько тебе полных лет?

Смотрю на Аронова.

— Шестнадцать, — отвечает он за меня. — Одной из её личностей. И этому телу.

— Акселерация?

— Лет на тридцать. Иногда мне кажется, что на триста, — вздыхает Аронов.

— Комплекс контроля?

— В разных фазах от минуса к плюсу. Как и акселерация, собственно. Иногда она впадает в инфантилизм. Ненадолго. Ещё — болезненная, островыраженная эмпатия. Да там целый букет…

— Мхм… Женя, тебе кажется, что ты всё можешь контролировать. Но никто не может контролировать всё. Иногда нужно отпускать контроль. И позволить всему вокруг тебя просто течь. А безопасность отдать в руки человеку, которому ты доверяешь. Ты понимаешь, о чём я?

— Да.

— Ты пытаешься разгонять свой мозг, навешивая на него дополнительные задачи. Тебе кажется, что так… ммм… — подбирает она слово.

— Насыщеннее, — подсказываю я.

— Да. Не делай этого. Ты — психо-пограничник. Перенапряжёшь мозги — начнётся расщепление или психоз. Будь проще. Воспринимай проще.

— Я не умею.

— Тогда циклами. Чувствуешь пик — отключайся. Пусть психика отдыхает.

— Я попробую.

— Сейчас я пропишу тебе лечение. Тебе оно не понравится. Олег меня предупредил, что ты боишься таких препаратов. Но ты должна меня послушать и принимать. Договорились?

— Не обещаю…

— Олег?

— Она сделает всё, что нужно.

— Вот эти таблетки. Это лёгкий транквилизатор. Очень лёгкий. Ты немного отупеешь. И это хорошо для тебя. Они погасят эмоции и восприятие. Ты отдохнёшь. Дня три. Параллельно — обезболивающие, правильное питание, курс пустырника и вот это для лечения гастрита, — кладёт ещё один стандарт. — Ещё расслабляющий массаж, бассейн и классическая музыка. Никаких книг, телефонов, тусовок, музыки, телевизора, гостей и секса. Неделю. Потом — по состоянию. Но скорость своей жизни раздели на десять. Поживи так хотя бы месяц. Уезжай куда-нибудь, отвлекись. И от Олега тоже. Или вы получите сильнейший срыв. С последствиями.

— Спасибо, Вера.

— Ой, Олег… — качает она головой. — Переворачивайтесь. Экстренно. Ты можешь, я уверена.

— Я тебя услышал.

Она уходит. Он спаивает мне горсть таблеток. И, о чудо! — меня расслабляет. Я плыву куда-то… Боли почти нет.

— Тебя отчисляют…

— Ангел тебе позвонил?

— Мхм…

А мне сейчас глубоко по*еру на этот факт. Наверное, колёса не такие уж и лёгкие…

ЭПИЛОГ. COURONNER.

Я снова на ногах.

Немного бледновата…