Безбашенные

Некоторые — в том числе капитан Имрих — улыбнулись ему на прощание. Вульфе отсалютовал и, повернувшись, зашагал к двери. Он с облегчением покинул офицерскую столовую и напряженную атмосферу, царившую там. Сержант знал, что среди офицеров попадались хорошие люди. Но как же они усложняли простые дела! К счастью, рядовые и сержанты могли говорить со своей ровней откровенно. Они даже могли подраться, и им не нужно было тревожиться о линиях крови, семейной чести и карьерных штучках. Вот почему братство солдат низших рангов делало жизнь в Гвардии более сносной. Во всяком случае, Вульфе так думал, пока не появился Ленк.

Парень не давал ему покоя. Ублюдок спас его жизнь, но он был противоположностью всему тому, что Вульфе ценил и уважал в армейской службе. Ленк вел себя как хвастун и обманщик. Оскар чувствовал в нем запах бессердечия. Рано или поздно им предстояло разобраться друг с другом. Это было неизбежно.

Сержант подумал о новом стрелке — о Горошке. Так ли он хорош, как говорил ван Дрой? Сойдется ли он с Мецгером и Сиглером? Лейтенант не зря упоминал, что они представляют собой нетипичный экипаж. Тихо выругавшись, Вульфе направился к казарме С.

— Горошек. Почему его так называют? Надеюсь, это не то, о чем я думаю.

* * *

Солдат ожидал его у входа в казарму, с вещами, собранными в холщовую сумку. Он сидел на бетонной ступени, покуривал палочку лхо и рассматривал красную пыль под своими ногтями. Подходя к нему, Вульфе пытался оценить характер парня. Судя по гладким щекам, ему было около двадцати стандартных лет. Форма висела на костлявой фигуре. Закатанные рукава красной полевой туники открывали татуированные руки. Возможно, тату означали какие-то гангстерские символы кадийского города, в котором прошла жизнь мальчишки, но Вульфе впервые видел такие. И он не удивлялся этому. В огромных переполненных ульях, откуда набирались люди «Экзолона», существовали тысячи банд.

— Горошек? — остановившись перед танкистом, спросил сержант.

— А вы — Вульфе?

Парень говорил высоким голосом и мягко растягивал гласные. Судя по произношению, он вырос в Каср Фером.

— Я сержант Вульфе! Ты можешь называть меня просто сержантом или сарджем. А если назовешь как-нибудь иначе, я выбью тебе зубы.

Горошек вскочил на ноги, бросил палочку лхо на ступеньку крыльца и раздавил ее каблуком ботинка. Он был на голову ниже Вульфе. Чтобы встретить взгляд командира, ему приходилось смотреть снизу вверх.

— Так точно, сержант. Клянусь Троном, я не хотел проявить непочтительность. Не хотел пойти с неправильной ноги. Я просто нервничаю.

Вульфе кивнул. По крайней мере, парень был честным.

— Почему тебя прозвали Горошком?

— Это из-за моего имени, сэр. Я Миркос Бин. А бин — это боб или горох. Понимаете?

Вульфе облегченно улыбнулся.

— Неужели вы подумали, что я порчу воздух в башне? — спросил юноша. — Нет, ничего подобного, сержант. Хотя не обещаю, что буду пахнуть только свежим мылом. Я ведь все-таки человек.

— Могу гарантировать, что наш экипаж не убьет тебя за первый выброс газов, — сказал Вульфе. — Хотя во время последних маневров в танке пахло так плохо, что никто не заметил бы лишней вони. Ты быстро научишься дышать через рот. — Взглянув на испуганное лицо Горошка, Вульфе рассмеялся: — Не бойся, Горошек. Мои парни заботятся друг о друге. Это первое правило. Сейчас тебе предстоит нелегкое знакомство с ними. Постарайся понравиться им. Лейтенант сказал, что ты хороший стрелок. Он думает, что ты вольешься в наш экипаж.

Как Вульфе и предполагал, лицо мальчишки посветлело:

— Лейтенант так сказал?

— Он не дал бы мне плохого солдата. Оба моих последних стрелка стали командирами танков. Если будешь стараться, то же самое случится и с тобой. Теперь бери сумку и иди за мной. По пути мы оставим ее в казарме А.

Миркос перекинул сумку через плечо и зашагал рядом с Вульфе.

— По пути куда, сардж? — спросил он.

— Сходим посмотреть на орков.

* * *

К тому времени, когда Вульфе и Горошек приблизились к клеткам, там собралась большая толпа. Солдаты толкались, надеясь занять места с хорошим обзором. Два лейтенанта из Триста третьей роты кадийских стрелков пытались навести порядок. Какое-то время Вульфе высматривал Мецгера, Сиглера и Хольца, но народу было слишком много. К счастью, появились два других сержанта, которые начали зазывать своих людей в казармы:

— Веселье закончилось, девочки!

— По койкам на второй скорости! Кому не ясно?

Около двадцати ворчавших солдат протиснулись сквозь толпу и вместе с сержантами зашагали по темной улице, устеленной песком. Воспользовавшись брешью, открывшейся в рядах людей, Вульфе и Миркос с помощью локтей и плеч пробились в середину сборища.

«Как много суеты, — подумал Вульфе. — Как будто я не видел тысячи таких чудовищ». Но он продолжал проталкиваться вперед, пока не оказался рядом с Сиглером и Хольцем. До клеток оставалось несколько рядов.

— А вот и вы, — сказал он. — Где Мецгер?

— Пошел прогуляться, — ответил Сиглер. — Сказал, что это чертовски глупое зрелище.

Вульфе повернулся к Миркосу и с улыбкой произнес: