Бездна

Выходит, Кассандра откровенно врала всем тогда, в Резерве? Когда выступала по радио и рассказывала о невольничьих рынках. Выходит, она и сама преступница, дочь преступника? Антон поперхнулся и долго откашливался. При каждом кашле в голове что-то хрустело и гулко обрывалось. Ох, не пройдёт этот денёк даром для меня, с тоской думал Антон, морщась от одолевшей вконец голову боли. Ох, не пройдёт.

Потом он прислонился горячим лбом к прохладному оконному стеклу, закрыл глаза. Выходит, так? - гудела по-прежнему страшная мысль. Антон стиснул зубы и ещё сильнее зажмурился. Выходит! - заорал он внутри себя. Выходит! Выходит! Выходит! - и запел про себя какую-то первую пришедшую на ум песенку. Лишь бы не пускать в голову иных мыслей, страшных и непонятных, которые все эти месяцы тихо-мирно дремали где-то под черепной коробкой, в подсознании, а нынче вот словно взбесились. И полезли, черти, и стали набухать, будто тесто на квашне.

Выходит? - снова и снова язвительно спрашивали мысли, пробиваясь сквозь весёлый песенный мотивчик. А кого Ник Журавский на далеиты отправляет, знаешь ты? Нет? И знать не хочешь? Им, говоришь, виднее? Нику, говоришь, Журавскому, твари этой бесхвостой, осклизлой, виднее?..

А Кассандра? - спрашивали мысли. Неужели она так похожа на преступницу?

А отец?..

А отец???

Нет! - закричал внутри себя Антон, и в голове его беззвучно лопнул некий ярко-малиновый пузырь, сверхновая сама в себе. Вот этого не трогайте, ясно вам!.. - сказал Антон с ненавистью мыслям. Отец тут не при чём! Совсем не при чём. Отец против мафии боролся и пропал во время мафиозного переворота. Ясно вам?.. А Ханкар бы отец поддержал, просто отец и Наместник не поняли тогда друг друга. Стравили их просто. Тот стравил, кому это было выгодно. Хотя бы Сабуров.

А Ханкар - посмотрите, сколько он людям благ принёс. Посмотрите, дураки, как двинул он вперёд наш прогресс. (Другие мысли, отточенные, спокойные, сильные, правильные, почти слово в слово повторяющие чеканные фразы из газет и телеканалов, заполнили голову, забили неприятные и, безусловно, вредные всплески бреда из подсознания). Мы покончили с преступностью, с разрухой, с коррупцией во властных структурах. Мы почти покончили с голодом, болезнями. Дайте срок, мы покончим и со всеми остальными проблемами. На всём земном шаре. А всё человечество объединим под одной крышей. Общей. Где будут все счастливы и беспечны.

А что было бы без Ханкара? Атомное самоуничтожение - вот что! Это теперь каждому школьнику понятно.

Эх! - сказал вдруг ясным печальным голосом кто-то у Антона под черепной коробкой. - Эх, ума-то - полтора осла. Всего-то...

И затих. А Антону полегчало.

***

...Провожать ребятишек собралась чуть ли не половина города. Другая половина, надо полагать, сидела сейчас за экранами телевизоров и незримо тоже присутствовала здесь, на главной площади Екатеринбурга. Как же, такое событие торжественная отправка одарённых детей на учёбу в Метрополию. Толпы корреспондентов с фото- и видеокамерами, два кордона полицейского оцепления, трибуна для напутственных речей, многочисленные приглашённые из Ханкарской Региональной Миссии.

Виновники торжества - около пятидесяти дрожащих от холода и волнения мальчиков и девочек - сбились в тесную кучку возле трибуны. Внутренний кордон полицейский хранил их и собравшихся вокруг них родственников, учителей, официальных лиц от натиска толпы. То и дело слышались рявкающие команды офицеров правопорядка, призывающих толпу не напирать, подать назад. Чуть в стороне от трибуны урчали на холостых оборотах два новеньких сияющих автобуса, предназначенные для погрузки вундеркиндов.

Ричард приехал на площадь вместе с мадам Ершовой - начальником Департамента образования. Пробиться через толпу к трибуне на гравимобиле было можно, но это отняло бы много времени, и Ричард предложил своей спутнице пройтись пешком. "Заодно договорим", - добавил он, покидая уютный большой салон гравимоба.