Бездна

— Маленький эксперимент. — Чарли взялся за провода, идущие от клемм аккумулятора, и прицепил их стальными зажимами к хрустальной звезде. После этого он надел маску сварщика и попросил Джека: — Не мог бы ты выключить свет?

Заинтригованный, тот поднялся с табурета и щелкнул выключателем. В наступившей темноте Джек слышал пыхтение Чарли, затем послышался треск электрического разряда, и между клеммами аккумулятора вспыхнула ослепительная синяя дуга, резанув Джека по глазам. Хрустальный артефакт зажегся, как настоящая звезда.

Этот свет сиял всеми оттенками цветового спектра, и Джек вспомнил, что точно с такой же яркостью вспыхнула колонна в момент приближения к ней электромагнита, с помощью которого поднимали со дна обломки самолета.

Звезда светилась все ярче, и Джеку пришлось заслонить глаза ладонью. Чарли склонился над звездой, вертя головой между ней и амперметром. Он повернул регулятор напряжения, и аккумулятор натужно загудел.

— Чарли…

— Цыц!

Геолог еще больше увеличил напряжение.

Звезда приподнялась над столом и зависла в нескольких дюймах от его поверхности. Ее свет стал непереносим для глаз. В воздухе слышался треск электрических разрядов, на руках Джека поднялись и, словно водоросли на морском дне, стали шевелиться волоски, а во рту заныли пломбированные зубы. Он как будто снова оказался на глубине, в кабине подводной лодки.

Взгляд Джека случайно упал на циферблат висевших на стене часов, и ему показалось, что он сходит с ума. Секундная стрелка бежала в обратном направлении.

— Потрясающе! — пробормотал Чарли, все так же склонившись над плавающей в воздухе звездой.

Потом раздался громкий треск, и в комнате вновь воцарилась кромешная темнота. Джек услышал, как звезда с гулким стуком упала на стол.

— Включи свет, — попросил Чарли. Джек потянулся к выключателю.

— Что ты делал? — спросил он.

Пропустив вопрос мимо ушей, Чарли взял большие щипцы и поднял звезду со стола. Стальные зажимы щипцов тут же раскалились докрасна.

— Хм, интересно…

— Что?

Геолог поднес звезду к лицу Джека, и он увидел, что звезда раскололась пополам.

— И что это означает? — спросил Джек. Геолог поднял на него глаза.

— Пока не знаю.

20 часов 56 минут Глубоководная станция «Нептун»

Карен изо всех сил пыталась не заплакать. Она сидела на узкой койке в каюте шириной с половину ванной комнаты и думала о том, что ей делать дальше. Дэвид собрал весь персонал станции в кают-компании и в течение четверти часа громил всех и каждого. Один из ученых позволил себе задать какой-то вопрос, и Дэвид в наказание за дерзость тут же разбил ему нос ударом кулака. После этого в помещении повисла такая тишина, что можно было бы услышать муху, если бы они здесь были. Дэвид добился того, чего хотел, — доказал, что хозяин здесь он, и никто другой. А после этого вышел, таща за собой Карен.

Вскоре она оказалась под замком в отведенной ей каюте. Жизнь показалась ей лишенной смысла, все усилия — безнадежными, а хлопоты — пустыми. За последние двое суток она почти не спала и чувствовала себя уставшей, опустошенной и больной.

Карен закрыла лицо руками. Нет, долго она не выдержит! Из ее груди вырвался всхлип, как вдруг в дверь негромко постучали и чей-то голос произнес:

— Доктор Грейс?

Она настороженно выпрямилась.

— Кто там?

— Это доктор Кортес. Могу я войти? На Карен нахлынула волна облегчения.

— Конечно! Она встала, и в тот же момент в замке повернулся ключ. Пожилой ученый скользнул в каюту и закрыл за собой дверь.

— Простите, что побеспокоил вас в столь поздний час.

— И очень хорошо сделали. Мне сейчас как никогда нужна компания, — проговорила она, не скрывая радости.

— Вот ведь животное, а? — спросил ученый. Он не уточнил, кого имеет в виду, поскольку это было понятно и без слов. — Я не должен был позволять запереть вас в этой клетке. Но я был слишком взволнован вашим открытием и не мог думать ни о чем другом. Кто бы мог подумать! Прямая связь древних иероглифов с письменностью, обнаруженной на острове Пасхи!

Карен опустилась на край койки и указала Кортесу на пустой стул.

— Вы ни в чем не виноваты.

— Когда все это закончится, я подам официальную жалобу.

Карен равнодушно кивнула. Пусть старый чудак фантазирует относительно того, что его жалобы возымеют хоть какой-то эффект. Спенглер получил карт-бланш от первых лиц государства и мог творить все, что ему вздумается.

— Я заглянул, чтобы выяснить, не могли бы вы помочь нам чем-нибудь еще, — продолжал Кортес. — Видите ли, мы сталкиваемся с определенными трудностями в расшифровке иероглифов.

Карен нервно сглотнула. Настал момент решительных действий. Довольно игр!

— Доктор Кортес, я была не до конца откровенна с вами.

— Что вы имеете в виду?

— У меня есть полный перевод, причем не только надписи на колонне, а еще и других текстов, созданных в те времена, когда обелиск был обнаружен впервые.

Потрясенный Кортес хлопал глазами, не в силах произнести ни слова, но даже когда дар речи вернулся к нему, не смог произнести ни одной связной фразы.

— Я не… Как же… Но когда…

Это было все, что он сумел выдавить из себя.