Бездна

Преисполненный неистовой, прямо-таки демонической энергии, Делагард оттолкнул ошалевшего Фелка и начал взбираться по реям, помогая себе локтями и зубами, при этом он не выпускал из рук глобус и подзорную трубу. Нид быстро достиг нужной ему перекладины, устроился на ней поудобнее и приставил трубу к глазу. Внизу, на палубе, воцарилась гробовая тишина. Казалось, прошло бесконечно много времени, прежде чем Делагард глянул на столпившихся людей и растерянно сказал:

— Черт меня побери, но там действительно остров!

Он передал подзорную трубу Тиле и стал лихорадочно водить пальцем по глобусу, прослеживая маршруты соседних плавучих сооружений.

— Не Вельмизе? Нет! Не Салимин? Может, Каггерам? Нет… Нет… Кентруп?

Нид отрицательно покачал головой. Все внимательно, затаив дыхание, наблюдали за ним. «Целый спектакль», — подумал Лоулер.

Делагард передал глобус Браун и забрал у нее трубу, похлопав ее при этом по ягодицам.

— Дьявол всех нас возьми! Новый остров, вот что это такое! Они его строят прямо у нас на глазах! Вы только посмотрите… Бревна! Леса! Дьявол всех нас возьми! — Он бросил подзорную трубу на палубу, Данн Хендерс ловко подхватил ее, не дав приземлиться на настил палубы, и приставил к глазу. Остальные столпились вокруг.

Делагард спускался вниз, бормоча себе под нос:

— Дьявол всех нас возьми! Дьявол всех нас возьми!

Труба переходила из рук в руки. Через несколько минут корабль приблизился к новому острову на достаточно близкое расстояние, чтобы видеть воочию происходящее впереди. Лоулер смотрел на приближающееся сооружение с удивлением и благоговейным трепетом.

На данный момент это была еще довольно узкая постройка, возможно, в двадцать-тридцать метров шириной и около ста — в длину. Самая высокая точка острова поднималась над водой метра на два, напоминая холм или горбатый спинной хребет какого-то колоссального морского животного, основная часть тела которого скрывалась в пучине океана. Примерно дюжина джилли неторопливо сновала по нему, таская бревна и скрепляя их при помощи специальных волокон.

Море вокруг буквально кипело жизнью и активной деятельностью. Некоторые из существ, копошившихся там, несомненно, джилли. Лоулер хорошо разглядел их. Маленькие купола их голов то поднимались над поверхностью воды, то исчезали под ней подобно чашечкам водяных цветов. Но, кроме того, Вальбен узнал и длинные, гладкие и блестящие тела ныряльщиков, суетившихся среди двеллеров. Они выносили стволы древовидных водорослей из глубины, передавали их прямо в воде джилли, а те тут же обтесывали заготовки, придавая им нужную конфигурацию. Затем двеллеры передавали готовые детали по цепочке на берег, где другие существа-рабочие уже тащили их дальше и подготавливали к установке.

К правому борту флагмана приблизилась «Звезда Черного моря», на палубе которой тоже метались человеческие фигуры, размахивая руками и показывая в сторону строящегося острова. К другому борту быстро подплывали «Богиня Сорве», на небольшом расстоянии от нее следовали «Три луны».

— Во-он там — платформа, — указал Гейб Кинверсон. — С северной стороны, налево.

— Господи, да! — восхищенно отозвался Делагард. — Боже, какой она величины!

За островом, словно на буксире, следовало то, что на первый взгляд казалось вторым плавучим сооружением. На самом же деле это было огромное морское животное, на которое походил поначалу строящийся новый «дом» для джилли. Платформы являлись самыми крупными обитателями океана на Гидросе из тех, о которых приходилось слышать людям. Они превосходили по размерам даже всепожирающих, похожих на китов, существ, именовавшихся «ртами», выглядевших тоже крайне своеобразно: огромные и плоские, глыбообразные, по форме близкие к прямоугольнику, и настолько малоподвижные, что вполне могли сойти за настоящий остров. «Рты» бесцельно дрейфовали по морям, пассивно процеживая воду и добывая таким образом живущие в ней микроорганизмы. Они как бы отфильтровывали жидкость сквозь щели, расположенные по всему периметру их тел и напоминающие оригинальные сетки от насекомых. Как им удавалось в течение дня поглощать достаточное для поддержания жизни количество пищи даже при условии непрерывного питания, выходило за пределы любых рациональных объяснений. Лоулер полагал, что они, будучи столь же неповоротливы, как плоты при сплаве, с точки зрения обмена веществ являлись просто гигантскими кусками почти лишенного всякой чувствительности мяса. Тем не менее в их громадных лиловых глазах, расположенных в три ряда (шесть в каждой линии) на спине — каждое «око» по величине превосходило ширину плеч среднего человека, — казалось, дремал некий таинственный разум.