Бездна

Одновременно налегая на педали, они с трудом заставили страйдер сдвинуться с места. Первые секунды их путешествия оказались самыми сложными, но как только удалось набрать скорость, верхние подводные крылья приподнялись из воды, что явно уменьшило сопротивление, и нижняя пара высокоскоростных малых крыльев смогла помочь кораблику набрать приличное ускорение. Правда, особенного облегчения они не почувствовали. Подобно любым малым быстроходным судам, страйдеру приходилось постоянно взбираться на гребень волны — если бы люди хотя бы на секунду снизили скорость, перекатывающие валы сразу захлестнули бы маленькое суденышко. Слава Богу, что за короткое время плавания никакие щупальца не преграждали им путь, а зубастые челюсти спокойно отдыхали в пучине океана. На «Богине Сорве» их ожидали тросы подъемника, готового подхватить страйдер на борт.

Ключицу сломал Нимбер Таналинд, всем известный ипохондрик, но на этот раз его состояние действительно оказалось реальным, а не притворным: оторвавшейся балкой ему досталось по левому плечу, вся верхняя часть его крупного тела посинела и распухла. Впервые, ко всеобщему удивлению, он не стонал и не жаловался. Возможно, причиной этого был шок, возможно, страх, а может, Нимбер просто онемел от боли; он тихо сидел у сетей, сваленных в беспорядке, с видом контуженного воина и тупо смотрел перед собой; его руки дрожали, пальцы странно подергивались. Рядов» с ним стояли Брондо Катцин и его жена Элияна, неподалеку нервно мерила шагами палубу супруга Нимбера Салан.

— Таналинд, — произнес Лоулер с сочувствием, — ну, ты и идиот! Что ты с собой сделал?

Нимбер немного приподнял голову, в его глазах мелькнула тень страха. Он ничего не сказал, а только облизал губы. Струйка пота прочертила блестящую дорожку на его лбу, хотя день был довольно прохладным.

— Когда это случилось? — спросил Лоулер Бамбера Кэдрелла.

— Наверное, с полчаса назад, — ответил капитан.

— Он все время находился в сознании?

— Да.

— Вы что-нибудь давали ему? Ну, успокоительное?

— Лишь немного бренди.

— Ладно, — произнес Вальбен, — давайте приступим к работе. Положите его на спину и выпрямите… Хорошо. Есть подушка или что-то другое. Необходимо подложить ему под голову. Да, да, вот сюда… осторожнее. — Из сумки с медикаментами он достал пакетик с болеутоляющим. — Принесите воды, чтобы разбавить лекарство. Так… И мне нужна ткань для компресса. Элияна! Прокипяти материю… и побыстрее!

Нимбер издал стон только однажды, когда Лоулер расправил ему плечи, чтобы ключицы заняли обычное положение. После этого Таналинд закрыл глаза и, казалось, полностью отключился на все то время, пока доктор делал все зависящее от него, чтобы уменьшить опухоль и обездвижить руку.

— Дайте ему еще немного бренди, — порекомендовал Лоулер, закончив свою работу, затем повернулся к жене пострадавшего. — Салан, вам теперь придется стать врачом. Если у него появится жар, напоите его вот этим. — Он протянул бутылочку с какой-то настойкой. — При появлении опухоли лица или признаков онемения пальцев сразу же вызывайте меня. Все остальное не так важно… — Лоулер бросил взгляд на Кэдрелла. — Бамбер, я бы не прочь и сам глотнуть бренди.

— У вас там, на корабле, все в порядке? — поинтересовался капитан.

— Если не считать гибели Госпо. А у вас?

— Все нормально.

— Приятно слышать.

Беседа между ними продолжалась недолго. С первого момента пребывания Лоулера на борту «Богини Сорве» в их встрече ощущалась некая странная натянутость. «Как поживаете, док? Приветствую вас на нашем корабле…» Словом, все ограничивалось чисто формальными фразами, не чувствовалось ни настоящей душевности, ни желания поделиться своими проблемами, впечатлениями, чувствами. Даже Нико Тальхейм, появившийся на палубе с некоторым опозданием, удовлетворился лишь приветственной улыбкой и кивком головы. У Лоулера возникло ощущение, что он сейчас находится среди совершенно чужих людей. Это произошло всего за несколько недель пути. Вальбен понял, насколько повлияла на него вынужденная изоляция на флагманском корабле, и впервые задумался о том, что будет представлять собой община жителей Сорве после того, как вся соберется на своем новом месте.

Возвращение на «Царицу Гидроса» прошло без происшествий. Лоулер сразу прошел в свою каюту.

«Семь капель настойки любимой травки… Нет, лучше десять».