Бездна и Ланселот

Но главная беда ждала впереди, уже после их возвращения в Вашингтон. В середине марта Рузвельту стало известно, что Управление стратегической службы США в лице главы разведывательного центра в Берне Аллена Даллеса с участием англичан начиная уже с февраля, в глубокой тайне ведет в Швейцарии сепаратные переговоры с эмиссаром Гиммлера – генералом СС Карлом Вольфом по поводу условий прекращения германского сопротивления в Северной Италии. Причем это стало известно президенту не от своих подчиненных, а из ноты Сталина, который узнал о переговорах, ведущихся с немцами за его спиной, не от союзников, а от своей зарубежной резидентуры и был поистине взбешен. Пытаясь замять скандал, 1 апреля 1945 года Рузвельт направил в Москву послание, в котором заверил Сталина, что «никаких переговоров о капитуляции не было, и если будут какие-либо переговоры, то они будут вестись в Казерте все время в присутствии Ваших представителей». 12 апреля он отправил Сталину еще одну примирительную телеграмму, где выразил уверенность, что «…когда наши армии установят контакт в Германии и объединятся в полностью координированном наступлении, нацистские армии распадутся».

Рузвельт не знал, что этой телеграммой фактически вынес себе смертный приговор, причем немедленный.

* * *

12 апреля начался как обычный день, Ланселот работал в Белом доме, у себя в кабинете. В три часа десять минут пополудни к нему ворвался Хопкинс:

– Ланс, только что позвонили из Уорм Спрингс – у президента, похоже, случился сильнейший удар, он лежит без сознания. Надо срочно туда ехать. Я не могу этого сделать, потому что мне срочно надо вызвать Элеонору – она сейчас на Массачусетс-авеню в Сулгрейв-клабе и пока ничего не знает – и вице-президента – его надо немедля вводить в курс дел. Поезжайте вы с адмиралом Мак-Интайром. Он, как личный врач президента, лучше разберется, что к чему. Ваша задача – обеспечить охрану президента и, если не поздно, собрать улики…

– Улики?

– Конечно. Я вовсе не исключаю, что это покушение. Сегодня утром я по заданию президента отправил Сталину телеграмму, в которой он еще раз подтвердил, что сепаратного мира с немцами не будет. И вот мгновенный ответ, да только не с той стороны, откуда мы ждали. ФБР пока подключать рано, надо сперва удостовериться самим… Да и вряд ли от них будет какой-нибудь толк – такая большая игра вряд ли им по плечу! Кстати, вы тоже будьте начеку, всякое может случиться.

Не успел Ланселот собраться на самолет, как Мак-Интайру сообщили, что Франклин Рузвельт только что скончался.

К вечеру они с доктором были на месте, в «маленьком белом доме», как называли поместье Рузвельта в штате Джорджия, в местечке Уорм Спрингс. Там они еще успели застать, кроме прислуги, лишь министра финансов Генри Моргентау, который был с президентом в момент его смерти, и доктора Брюнна из военно-морского госпиталя Бетезда, который первым проводил осмотр мертвого тела. Никакой охраны, если не считать той, которая была у Моргентау, здесь не было, так как вся служба безопасности президента тут же отбыла в Вашингтон охранять вице-президента Гарри Трумэна, который, видимо, уже стал к этому времени новым президентом. Тело бывшего президента все еще находилось в доме и лежало на софе, накрытое простыней. Мак-Интайр внимательно осмотрел его, ощупал, заглянул в рот, затем закрыл простыню обратно и молча отошел. Вид у него был при этом крайне озадаченный. Ланселот тоже подошел попрощаться с покойным. Он немного изучал в военной академии судебную медицину, и ему приходилось не раз видеть трупы, поэтому он сразу отметил, что на теле покойного сбоку проступили трупные пятна, что было вполне естественно, так как с момента смерти прошло около семи часов. Странно было другое – они имели не сине-фиолетовый, как обычно, а красно-вишневый цвет. Очевидно, это и было одной из причин смущения Мак-Интайра.