"Вдвоем мы бы с тобой что-нибудь придумали. Ты давай выкладывай, что за загадочный вид у тебя?"
"Есть новость, но лечащий врач сказал не волновать тебя".
Бескровные губы Виталия скривились в улыбке: "Отволновался я".
"Вот именно, - не совсем понял его Лузгин, - ты же железный парень. В общем, слушай. Двадцать шестого октября, около известного тебе шурфа, резвились подростки. Там было примитивное ограждение, но, несмотря на это, один из них сорвался вниз. Его извлекли оттуда, разумеется, он разбился насмерть. На следующий день двадцать седьмого, шурф начали засыпать, и хотя работа производилась целый день, он был засыпан до конца. И та глубина, которая осталась, уже не представляла опасности, что-то около пяти метров. К тому же это был рыхлый грунт".
Тело Виталия напряглось, глаза засверкали. "Ну, не тяни", - хрипло вымолвил он.
"Светлана жива. Кривицкий бросил в шурф, не зная, что он почти засыпан. Точно также было установлено прежнее ограждение. Непрекращающийся дождь выровнял окружающий грунт. Ничто не навело его на какую-нибудь подозрительную мысль. Не забудем еще, что это была темная ночь".
Виталий тяжело задышал, стиснув зубы.
"Ну и скотина же я, - ругнулся Лузгин, - не вытерпел".
"Перестань, скажи, где она?"
"Светлана?"
"Ну кто же еще?"
"Да здесь, за дверью".
Виталий дернулся, чтобы вскочить. Лузгин испуганно удержал его.
"Да возьми ты себя в руки".
Он подошел к двери и распахнул ее. В тот же миг вошла Светлана. Она была в своей скромной одежде, лицо было бледным.
Лузгин вышел.
Они беспрерывно смотрели друг на друга.
"Простите ли вы меня когда-нибудь?"
"За что?"
"Я изображал из себя супермена, клялся, что волос не упадет с вашей головы, и не уберег".
"Никто не может все предвидеть".
"Почему вы не сообщили мне, что живы. Это была беспрерывная пытка".
"А вы представьте, во что мне обошлось пребывание в вашем прекрасном замке. Этот неправдоподобный кошмар. Я простояла в этом шурфе несколько часов, схватила воспаление легких. Но это было бы пустяком по сравнению с тем, что меня ожидало. Огромный самосвал собирался вывалить на меня землю. Шофера удержало только то, что нужно было убрать ограждение".
Виталий заскрипел зубами. "Нет, нет мне прощения".
"Перестаньте, ваша вина в том, что вы слишком великодушны, люди, подобные вам, не сразу распознают в своем окружении откровенного мерзавца. Как только я увидела этого человека, мою душу наполнил страх. Та энергия, которая ежесекундно прорывалась у него наружу, как бы просвечивалась темным пятном. Он возненавидел меня сразу, так как чувствовал, что я распознала его.
Он выплеснул вам свою ненависть ко мне, прикрыв ее ложной заботой о товарище. А когда всех начал охватывать неудержимый сон, я ощутила ужас, почувствовав, что все мы находимся в руках этого монстра. Одна я понимала эти быстрые взгляды вокруг. Он с нетерпением ждал своего часа".
"Что же вы не сказали мне об этом?"
"Я подумала, а вдруг я ошибаюсь, может, это всего лишь моя фантазия. Но когда я обнаружила, что ключ из двери исчез. Сомнения развеялись. Но я уже была не в силах противостоять быстродействующей реакции снотворного".
"Дальше вы ничего не помните?"
"Наверное, в нормальной ситуации, приняв все это, я бы спала мертвым сном. Но тогда, по-видимому, какой-то центр моего мозга беспрерывно подавал тревожные сигналы. Тело было словно неподвижным, а между тем я все смутно ощущала, как во сне".
Виталий заявил вдруг отчаянно, без всяких предисловий: "Светлана, если я для вас ничего не значу, то дальнейшая жизнь теряет для меня всякий смысл!"
Она улыбнулась.
"Вы говорили, что мы прожили когда-то долгую и счастливую жизнь, в хижине, у подножия гор. Это было так убедительно.
Как же можно не любить вас после этого. Это было бы просто предательством. И теперь, когда вы лишились вашего роскошного замка, может нам заняться поисками нашей хижины?"
"Светлана! - выдохнул Виталий. - Вы, конечно, помните, когда я вас впервые увидел, такую открытую и беззащитную, такую очаровательную и дивную. Я тогда понял, что навсегда останусь с вами, в любом качестве, нужен я буду вам или нет. А вы, когда вы почувствовали, что я не пустое место для вас?"
"Как слепы эти мужчины, несмотря на их крайнюю самоуверенность. Да с первой секунды вашего появления. Вы были прекрасны. Воплощение храбрости и мужественной красоты. Ваш выразительный и благородный голос. Все это было внезапно и ошеломляюще".
"Погодите, я могу не выдержать этой внезапно свалившейся на меня лавины счастья. Что же вы продолжали вести себя отчужденно?"
"Боже мой, эти мужчины, не только самоуверенны, но и глупы. Неужели не понятно? Камнем преткновения было ваше богатство. Упаси бог, вы бы подумали, что оно имеет для меня какое-то значение".
"Браните меня еще и еще, до бесконечности, может, в конце концов, я поумнею".
В дверь постучали. Вошел Лузгин.
"Вот чудеса, - произнес он, - да ты сейчас приплясывать начнешь". И потом более серьезным тоном: "Кривицкий только что покончил с собой".
"Как это случилось?"