Бездна в твоих глазах

Я делаю этот последний шаг сама, прикасаюсь к его губам и падаю в бездну. Все, назад дороги нет, он больше не отпустит. Хищник реагирует мгновенно, зарывается в волосы на затылке и больно сжимает, крепко фиксируя, отбирая инициативу, лишая меня дыхания, выпивая до дна всего одним голодным поцелуем. Он насилует мои губы, то кусая, то всасывая. Больно, жёстко, но очень сладко, полностью отключая разум. Он хватает меня за талию, поднимает, не разрывая поцелуя, и сажает на стол рядом с инструментами. Мы как дикие голодные звери не можем оторваться друг от друга. Кажется, он уже не просто целует, а трахает языком, одновременно снимая с меня пальто. Задирает свитер, отодвигает чашечки бюстгальтера и сжимает грудь, вынуждая меня всхлипнуть в его губы от острого возбуждения.

— Все, — задыхаясь, произносит Тимур. — Я больше не отпущу…

На секунду отрывается от меня, снимает с себя куртку, отшвыривая ее на пол. Запускает руку мне в джинсы, пробирается в трусики и касается складочек.

Я проиграла… Сдалась в плен хищнику и уже сама отдаюсь, раздвигая ноги шире. Меня выгибает только от прикосновения. Жалобно стону Тимуру в губы, требуя большего, и, кажется, он даёт мне все, чего я хочу. Раздвигает складки, скользит пальцем внутрь, чувствуя, как я увлажнюсь, размазывает влагу, слегка задевая клитор, и сильнее сжимает волосы, заставляя смотреть ему в глаза. Дышит в губы, опаляя своим горячим дыхание, но не целует, словно пожирает мои эмоции.

Тимур слегка нажимает на клитор, так умело попадая в самую чувствительную точку, заставляя меня содрогнуться и простонать ему в губы. В его холодных глазах загорается триумфальный огонь, хищник чувствует, что я окончательно сдалась.

— Тимур… — всхлипываю я, потому что это невыносимо. Он мучает меня, держа на грани, медленно массирует клитор, продолжая смотреть в глаза, словно получает удовольствие от моего падения.

— Тихо! — рычит в губы, прикусывая нижнюю, скользит пальцами ко входу, немного входит, собирая влагу и вновь нажимает на клитор. А меня уже трясет от перевозбуждения, я на грани. Со мной такое только с Тимуром, раньше мне нужно было много времени, чтобы кончить. И то не каждый секс с Сашей нес оргазм, и я считала это нормальным.

— А-а-а-а-а! — стону, прикрывая глаза, когда он сильнее массирует пульсирующую вершинку. Доводит меня до грани и отпускает, скользя внутрь, массируя стеночки. И ведь он сам на грани — дышит тяжело и содрогается от моих стонов.

— Черт! Довела меня ты, Лиса, я тебя потом помучаю, позже, — порочно усмехается мне в губы, а потом резко срывает со стола, разворачивает к себе спиной и надавливает на мою спину, чтобы я легла грудью. Он сдергивает с меня джинсы вместе с трусиками, оставляя их болтаться на коленках. Слышу позади звон пряжки ремня, звук расстегивающейся ширинки и инстинктивно, ведомая возбуждением, подаюсь к нему бедрами. Потому что ожидание нестерпимо, живот болезненно тянет, и между ног пульсирует, требуя разрядки. Пытаюсь приподняться, но тяжелая рука вдавливает меня в стол.

— Лежать! — возбужденно рычит хищник, и я подчиняюсь, точнее, тело само четко реагирует на его голос.

Он хватает меня за бедра и вжимается в лоно горячей головкой, хватает меня за руки и выкручивает их назад, вынуждая меня окончательно упасть грудью на стол. Боже, это не секс, это какой-то захват заложников! Но меня дико трясет от возбуждения.

Секунды промедления — и его пальцы болезненно стискивают мои бедра… Толчок… Лоно болезненно натягивается, начиная гореть. У меня слишком долго не было секса. Вскрикиваю, кусая губы, когда Тимур тут же начинает двигаться, не давая мне привыкнуть. Слишком долго я дразнила хищника, и его уже не остановить, поэтому я кусаю губы, не в силах сопротивляться.

Но эта боль несет болезненное извращенное удовольствие. Толчки становятся мощнее, грубее, быстрее, и каждый новый несет волну дикого наслаждения. Слишком быстро и сильно для меня, но, кажется, я готова молить его не останавливаться. От приближающего оргазма подкашиваются ноги, но Тимур крепко сжимает мои бедра. Он сам тяжело и хрипло дышит, но с бешеного темпа не сбивается.

— О, Боже! — кричу, когда чувствую острую вспышку, и по телу кипятком разливается экстаз. Ноги неконтролируемо дрожат, мышцы лона стискивают каменный член, и самое сладкое в этом то, что Тимур хрипло стонет и падает на мою спину, целует плечи, позволяя мне прочувствовать все оттенки ослепительного оргазма.

— Твою мать, Лисичка! — хрипло тянет он, выпрямляется, совершая еще несколько разрушительных толчков, но мне уже не больно — я упала с огромной высоты и лечу… Лечу в бездну наслаждения…

Он резко выходит из меня и кончает на бедра, горячими каплями, медленно разжимая пальцы на бедрах, как будто только сейчас осознал, насколько сильно их стискивал. Наверняка останутся синяки. Плевать! Так хорошо мне никогда не было. Настолько, что окончательно отшибло все принципы, гордость и разум. Наверное, ради того стоило потерять себя, чтобы познать это наслаждение. Я думала, так не бывает.