Бездна в твоих глазах

К нам подбегает охрана, и оперативно вылетает хозяин «Ауди». А мне сейчас плевать на них и на машину. Плевать на все, пусть весь мир рухнет, мне нужно остаться с моей хулиганкой наедине. Сую пострадавшему деньги и оставляю свои данные, охране отстегиваю, чтобы убрали машину в подземный гараж. Хватаю растерянную Дашу и веду ее к подъезду.

От испуга она молча и покорно идет за мной, не сопротивляясь. А может, все и к лучшему.

— Ты разбила еще одну мою любимую машину, — констатирую я в лифте, пытаясь привести ее в себя. — Дорого же ты мне обходишься. Не рассчитаешься со мной.

— Что? — заглядывает в глаза, словно только приходит в себя. Ловлю ее взгляд и не отпускаю. Меня начинает потряхивать. Нет, не от аварии — от близости с ней, от глаз ее колдовских, от запаха сладкого, наркотического и от того, что она вновь рядом. Только не приходи в себя, моя хорошая.

Лифт останавливается, я хватаю ее за руку и тяну за собой. Быстро открываю дверь, завожу ее в квартиру, запираюсь на все замки и прячу ключи в кармане. Все. Выдыхаю. Только сейчас понимаю, что не оделся, так и выбежал в одной рубашке. Холода вообще не чувствовал, только ее, словно мы уже одно целое.

— Можно мне воды? — тихо просит она и отводит взгляд, рассматривая прихожую.

— Проходи, — говорю я, отталкиваюсь от двери и иду на кухню. Наливаю ей чистой минеральной воды из холодильника и иду в гостиную. Ее пальто небрежно брошено в бежевое кожаное кресло, а сама стоит возле окна. Как всегда, смотрит куда-то вдаль и обнимает себя руками. Не хочется ничего ни объяснять, ни оправдывать, ни высказываться и ни бередить прошлое, а донести до нее все языком тела, любить ее молча, без слов, чтобы не спугнуть. Но так не получится… Женщины любят ушами. Да и я гнал ее громкими словами… Время расплачиваться.

Подхожу к ней сзади и ставлю на подоконник стакан, обхватываю хрупкие, напряжённые плечи, но Даша ведет плечами, сбрасывая мои руки. Неохотно подчиняюсь, но стою почти вплотную, вдыхая запах ее волос. Даша медленно выпивает воду и крутит в руках бокал из тонкого темного стекла.

— Прости за машину. Я действительно полная идиотка, это все алкоголь и эмоции, — тихо говорит она.

— Это все ерунда, ты можешь разбить все мои машины, главное будь рядом.

— Давай не будем выяснять отношения, это ни к чему. Просто вызови мне, пожалуйста, такси, и я уеду, — с горечью в голосе просит она. Нет, Лиса. Ты же не хочешь уезжать — я чувствую.

— Нет. Я не отпущу тебя больше. Ни-ког-да, — тяну слово по слогам, водя губами по ее мягким волосам.

— Тимур… — произносит на выдохе, недоговаривая.

— Тихо, Лисичка. Послушай меня, пожалуйста, — прошу я, делаю шаг и немного вжимаю ее в подоконник.

— Тимур, я все понимаю, просто отпусти меня. Я не смогу так. Я не кукла. Завтра тебе покажется еще что-то, ты меня вышвырнешь, я не выдержу, — надрывно просит она.

— Тсс, просто послушай. Это пока все, чего я прошу, — все-таки обнимаю ее за плечи, медленно веду ладонями по рукам, согревая и ее, и себя. Между нами пока ледяной холод и стена отчуждения, несмотря на то, что мы рядом. Она молчит, и я принимаю это за знак согласия.

— Я женился рано для мужчины — в двадцать четыре. Просто не мог устоять перед девушкой, которую любил. — Даша напрягается, вновь пытается вырваться. — Тихо! — удерживаю ее, улыбаясь в волосы. Ревнует. А я кайфую от ее эмоций. Значит, не все потеряно. — Мне только казалось, что люблю. Тогда со мной такое случилось впервые. Увидел Милену и пропал. Наверное, еще тогда нужно было насторожиться и не воспринимать эту тварь серьезно. Мы трахнулись через час после знакомства. Меня тогда жестко переклинило. Дальше — больше. Встречи, свидания, сумасшедшие ночи — я заваливал ее дорогими подарками, она отвечала умопомрачительным сексом. И ведь тогда мне казалось, что это не просто похоть, а нечто большее.

Мы поженились через пару месяцев. Я не хотел ее терять. Милена клялась в любви, и я как идиот верил. Верил каждому ее ядовитому слову! — срываюсь в эмоции, говоря сквозь зубы, а Даша замирает, как мышка, слушая меня и уже, наверное, сама не осознает, как льнет ко мне, прижимаясь спиной к груди. И мне уже не больно все это вспоминать. Я словно пересказываю чужую историю. — Все, как она хотела. Любой каприз. Белое платье из Милана, свадьба в круглую сумму на Кипре, медовый месяц на островах. Ни в чем ей не отказывал. Все к ее ногам. Я сердце ей отдал, а она сжимала его своими наманикюренными пальчиками.

Ее блядская натура проявлялась, но я ничего не видел. Я был ослеплен эмоциями. И еще не понимал, какую тварь пригрел на груди, и как она делает из меня последнего лоха. Она часто задерживалась допоздна, оставалась ночевать у подруг и летала в Милан за очередной порцией шмоток. Отдыхала не со мной, потому что я тогда только развивал свой бизнес и зашивался на работе. Я сжирал все, что она мне скармливала. Верил безоговорочно. И ничего не видел.