Бездна

– Что было потом?

– Потом?.. Потом стало очень страшно.

– А потом?

– Я не помню, что было потом, – тихо ответил полицейский, закрыл лицо руками и заплакал.

Полянский сказал:

– Можно выключать. Больше он ничего путного не скажет.

Чердыня остановил запись, посмотрел на генерала и сказал:

– Я не специалист, но полагаю, что ты прав: это был «Ужас»… Я думаю, что таким образом они провели генеральную репетицию. В самое ближайшее время последует реальная операция.

Запись показали Михельсону, и он сказал: да, это был «Ужас».

* * *

Вечерело. Жаркий воздух не приносил облегчения. Стрекотали кузнечики. Дервиш сидел на улице, смотрел на реку. Студент подошел к Дервишу, присел рядом, сказал:

– Трость у вас интересная, Евгений Василич.

– Трость– то? Трость эту мне Саша Братишка вырезал. Из можжевельника. Постарался, кусочек души вложил… Да у меня их штук восемь разных. Есть настоящая ирландская шилейла – боевая трость. Есть со скрытым внутри клинком – от фирмы «Колд стил». Хотите – подарю?

– Спасибо, – ответил Студент. – У меня попроще штуковина – дубинка телескопическая. Наша работа, тульская. Для спецназа в восьмидесятых делали… Евгений Василич, у меня к вам есть одна просьба.

– Да я понял, что вы не про трость хотели спросить… Слушаю вас, Саша.

– Расскажите мне, как погиб Полковник.

– Хотите знать, как погиб Полковник? – произнес старик и сдвинул седые брови.

– Да, хочу… Видите ли в чем дело? Вы знаете, что я Иваном Сергеичем пересекался уже. Но дело-то в том, что у этой истории корни еще глубже – мой отец и Иван Сергеич были когда-то знакомы. Они не были друзьями, не были даже приятелями, просто работали вместе. Охранниками в «Промгазе». Иван Сергеич еще не был Полковником, он даже в организации тогда не был. И вообще, все началось с того, что совершенно случайно он попал в облаву…

Дервиш слушал молча. Он хорошо знал историю Полковника, но не перебивал.

– …в облаву на Желтом рынке. Убил эстонского легионера – случайно… Это было в 13– м году. Кстати, в день открытия Башни. В смысле – старой Башни, четырехсотметровой… В общем, он убил эстонского эсэсмана, был объявлен террористом. За его голову объявили награду и он перешел на нелегалку. Я это только со слов самого Полковника знаю – я тогда уже был арестован… Мой отец предложил Ивану Сергеевичу кров. Но один из соседей сдал. Приехали эстонцы. Батя мой, прикрывая отход Ивана Сергеевича, погиб. – Студент волновался, говорил сбивчиво. – А Ивану Сергеичу удалось уйти. Позже он встретился – тоже случайно – с нашими и примкнул к движению… А в июне того же 13– го меня и еще несколько человек должны были этапировать из Выборга в Питер. Наши на конвой напали, отбили. Братишка в деле участвовал, а командовал группой Иван Сергеич. Он, разумеется, не знал, что спасает сына человека, который погиб, выручая его… он меня опознал по фото – просматривал личные дела и увидел меня. В смысле – фотографию в деле. Меня-то он еще не видел. Мы все еще в автозаке сидели… Вот увидел он фотографию и подумал: как похож на Петровича… В смысле – на батю моего, Германа Петровича. А потом прочитал фамилию и отчество и понял, что не просто похож, а – действительно – сын Германа Петровича… Он, Иван Сергеич, рассказывал мне позже: я как понял, что сына Петровича спас – счастлив был. Потому что считал себя как бы в долгу перед Петровичем. И вдруг случайно выпала возможность отдать этот долг…Вот оно как, Евгений Васильевич

Студент замолчал, вытащил из пачки сигарету. Дервиш произнес:

– Случайно, говорите?

– Что?

– Вы, Александр, за время своего недлинного, в общем-то, монолога четыре раза произнесли слово «случайно»… В облаву попал случайно. Легионера убил тоже случайно. С «гёзами» встретился – случайно… И вас освободил случайно. Вы верите в такие совпадения?

– А..?

– В мире почти ничего не происходит случайно, Александр. Я думаю, что с возрастом вы сами это поймете… Итак, вы хотели узнать, как погиб Полковник?

– Да.

Дервиш стиснул руки на рукояти трости, опустил на руки подбородок.