Бездомыш. Предземье

— Слишком долго получится, — поспешил я вмешаться. — У нас не хватит верёвок, чтобы быстро спустить столько воинов. У Рабани тумана на час. Всё просчитано.

— Хорошо, — протянул Багон. — А ургулы?

И косой взгляд на кровника.

— Чем они лучше нас?

— А ургулов нет больше, — положил руку на плечо Маскара Тумен. — Они стали оргарами.

Багон хмыкнул. Что-что, а проситься в оргары, ни он, ни Таган, точно не станут.

— Ну и ладно, — махнул рукой вождь харадов. — Всё равно нам лишний десяток погоды не сделает. Надерём хортам задницы и с Таганом на пару.

И дождавшись сделанного с явной неохотой кивка от вождя курлунов, Багон повернулся ко мне.

— План рискованный, конечно, но раз нас поведёт сам победитель хозяина неба, значит есть шансы. Кабы не это, решил бы, что Тумен так хитро от нас избавиться хочет…

— Хочешь меня оскорбить, Багон? — сжал кулаки вождь оргаров.

— Шучу я, Тумен. Шучу так, — отмахнулся тот. — Никто не чтит так закон, как оргары. Пока хорты здесь, настоящие люди друг другу братья. Мои воины кровью погасят наш долг перед твоим щедрым кланом. Пять дней, говоришь… Начинай считать. Мы готовы.

* * *

Ночь глухая. Предрассветный час самый тёмный. Мы же в густом колдовском тумане и вовсе не видим ни зги. Даже снежника, что спускается в сажени от меня по точно такой же верёвке, я лишь слышу. Шуршат трущиеся о канат штаны, скрипят ременные лямки, удерживающие подвешенное на спину копьё и, возможно, топор. Последние есть не у всех.

В паре десятков локтей подо мной еле слышно кряхтит Багон. Вождь харадов пожелал лезть вниз первым. Его лучшие воины спускаются впереди всех и на остальных трёх верёвках. Ползти, потихоньку съезжая от узла к узлу, просто. Почти две сотни саженей одолеем минут за пятнадцать. Спуск же всех займёт под три четверти часа. К зорьке точно успеем.

Ну всё. Ноги коснулись земли. Вернее, каменистого крошева, что покрывает здесь склон. Идти по такому беззвучно непросто, но и мы загодя услышим любого хорта, что в этот тёмный час вдруг надумает погулять под стеной. Таких пока, вроде, поблизости нет. Рука снежника, встречающего у конца верёвки спускающихся, легла на плечо. Без слов несильно потянул меня в сторону. Крадучись отхожу на три шага и упираюсь в ещё одного воина. Пока все не слезут, стоим тут и ждём.

Слабый шёпот, сверчки, свист какой-то пичуги, раньше других начинающей день. Потихоньку светает, но до настоящего утра ещё время есть. Крам стоит со мной рядом. За ним, чуть левее Рабаня. Его ещё вижу, кто дальше — всех прячет белёсая тьма. На верёвках ещё продолжают шуршать, но то уже сползают самые крайние.

Спуск закончен. Крадёмся, держась друг за друга, вдоль кручи. Первым зрячий Рабаня. Рассвет потихоньку вползает в долину. Появись впереди враг, фатой его сразу увидит. Здесь у нас преимущество. Наблюдая за хортами сверху последние дни, убедился, что звери обычно не бродят под скалами. Стражи-оргары давно приучили их держаться подальше, швыряясь камнями. Они мастера в этом деле.

Добрались! Мы у крепи. Завал найден. Отсюда сброшенные в своё время сверху булыжники уже не кажутся мелкими камушками. Уже рассвело, но туман пока не даёт оценить всех объёмов работы. Занимать удобные для обороны подходов к воротам позиции сейчас смысла нет — и попросту не видно. И, что радует, хортов поблизости тоже не видно. Рабаня, которому своя пелена не помеха, уже осмотрелся и прошептал мне о том.

Вожди снежников рядом. Слова фатоя они тоже слышали. У нас всё готово, но разбирать завал не спешим — с этим делом без шума никак. Тяну к себе Крама, чтобы тот наклонился.

— Пора, — шепчу ему на ухо.

Порожник кивает. Он знает, что делать. Как и Рабаня. Крам берёт волосатика за руку, и они вместе отходят чуть в сторону, исчезая в тумане. Не стоит раньше времени пугать вождей снежников — они ведать не ведают, какой дар есть у моего спутника. Крепь не столь высока, и Рабаня спокойно погасит туман уже сверху. Как раз в тот момент, когда Крам прыгнет в пропасть обратно. И случится это достаточно скоро.

— Будьте готовы, — шепчу я вождям. — Туман вот-вот пропадёт.

Ожидание тянется в муках. Так Рабанин час выйдет раньше, чем они поднимутся. Чего тут лететь?

Свет! Широченная долина Ерхата предстала пред нашими взглядами. В один миг мир явился желтеющими лугами на склонах под нами, зелёной полосой леса внизу, блестящей в рассветных лучах змейкой реки и горной стеной на другой стороне.

— Взялись!

— Расчищай!

— Все на завал!

Таиться теперь смысла нет. Обнаружившиеся под лесом с уходом тумана многочисленные серые пятнышки уже вовсю двигались. Хорты заметили нас. Скоро явятся.

— Ну всё! Бросили! По местам!

Это, как главный, ору уже я, и вожди тут же подхватывают мой приказ. Большая часть снежников тут же бросает возиться с камнями, и воины спешат к командирам. Мы загодя поделили людей. Каждый знает, что ему делать. Где-то четверть — больше будут друг другу мешать — продолжает расчищать завал у ворот, остальные выстраиваются на склоне дугой, ограждая работающих от ползущей к нам снизу серой волны.