Бездушная

Пальчики Ниры вдруг коснулись моей головы, легко пробежались по волосам, и от этого простого жеста меня пробрала дрожь, заставившая завибрировать нервы, словно струны. Я отстранился, посмотрев в глаза Нире – зрачки расширились, спрятав радужку, и я чуть не утонул в бездонных колодцах, полных звёзд. В них отражалось небо. Мы молчали, не решаясь нарушить хрупкую тишину.

– Так странно, – наконец произнесла Финира тихим голосом. – Раньше, когда я целовалась, мне было всё равно, – и замолчала, смешно наморщив лоб.

– А теперь? – улыбнувшись, мягко спросил я, поглаживая её щёку.

– Теперь мне хочется ещё, – честно призналась Нира, и я едва не рассмеялся, искушение снова поцеловать её стало почти непреодолимым. – И почему-то жарко стало, – от этих слов я замер с колотящимся сердцем, едва веря своим ушам.

В ней просыпалась страсть. Не животная, замешанная исключительно на физиологическом удовольствии, как раньше. Мои пальцы снова прогулялись по её лицу, лаская гладкую, нежную кожу и… уголки губ Финиры дрогнули, неуверенно приподнявшись, словно она вспоминала заново, как это делается. Девушка улыбалась. Я тихо вздохнул, любуясь: достойное завершение прекрасного вечера. Отстранился, подняв Финиру, взял за руку.

– Пойдём, – я встал, потянув её за собой.

Дворец уже погрузился в сумрак и затих, только в коридорах кое-где горели светильники. Мы молчали, идя рядом, но тишина не мешала мне остро ощущать присутствие рядом Финиры. Я прислушивался к её равномерному дыханию, ловил тонкий аромат, исходивший от девушки, и наслаждался. С ней неожиданно было легко, несмотря на тяжёлое прошлое и клеймо убийцы, и мне никак не удавалось совместить в себе образ Бездушной, безжалостно забиравшей чужие чувства, и этой хрупкой девушки, неторопливо шагавшей рядом со мной. Мы дошли до двери её комнаты, я повернулся к Финире и поднёс к губам тонкую кисть.

– Спокойных снов, Нира, – попрощался и поцеловал ладонь.

– Спасибо за вечер, – кивнула она, и эта благодарность, сказанная негромким, спокойным голосом, была для меня слаще любого признания.

Кажется, Финира с каждым днём всё быстрее просыпается. Возвращаясь к себе, я широко, довольно улыбался, позабыв про неприятности, предстоящий праздник Ритуала и про Шиарру. Однако она про меня, как выяснилось, не забыла. Точнее, про Финиру. Но это я узнал уже только следующим утром.

Глава 12

Он стремительно шёл по улицам вечернего Феира, а в душе клокотал неудержимый гнев. Стоило больших трудов сдерживаться во Дворце и дождаться нужного часа, когда можно будет выйти и наконец выплеснуть ярость, душившую до спазмов в горле. Как. Она. Посмела?! Как девчонка посмела думать, что может иметь своё мнение? Она должна была понять, что это всего лишь игра. Ведь с ней наверняка раньше играли так же, отчего же в этот раз она повела себя так… недальновидно? Она обязана была не принять его слова всерьёз! Ах, как же хотелось притащить её в ту комнату и как следует наказать, разъяснить, как отныне она должна себя вести. Снова увидеть упоительный страх в её глазах, наслаждаться покорностью… Схватить за волосы, намотать их на кулак, швырнуть на колени и как следует оттрахать её непокорный ротик, посмевший сказать неправильные слова. А потом и всё остальное тоже…

Шумно вздохнув, мужчина поглубже натянул капюшон плаща, от мелькнувших перед глазами картинок изнутри взметнулось обжигающее пламя тёмного, горячего желания. На мгновение окружающее подёрнулось дымкой, и ему пришлось остановиться, справляясь с эмоциями. Но нет, нельзя сейчас её трогать, никак нельзя. Он и так рисковал, воспользовавшись утром девчонкой, а не кем-то из своего гарема. Именно поэтому мужчина спешил в дальнюю часть Феира, в квартал, заполненный игорными домами, борделями, питейными заведениями. Несмотря на близость Собора и Дворца, всё равно в городе процветали и пороки, куда же без них – ведь человек так слаб и порой не может отказать себе в тёмных удовольствиях.

По губам Карателя скользнула неприятная улыбка. А он и не собирался отказывать себе в том, что приносило ему наслаждение – зачем? Сдерживаться только потому, что кому-то может не понравиться то, что он делает? Так всё просто: нужно сделать так, чтобы эти люди ничего не увидели и не узнали. Углубившись в лабиринт узких и грязных улочек, мужчина уверенно шагал вперёд, совершенно не опасаясь нападения. Те, кто здесь жили, шестым чувством ощущали опасность, исходившую от незнакомца, и не рисковали приблизиться к нему. Да даже в случае, если бы кто-то и попытался совершить такую глупость, мужчина смог постоять за себя.