Бездушная

Что ж, ладно, все пошло совсем не так, как я предполагал. Будем импровизировать. Я потянулся к поясу Финиры и начал медленно расстегивать пуговички, сосредоточившись на этом нехитром деле, чтобы не отвлекаться на соблазнительные округлости, обтянутые лифом платья. Интересно, а Нира белье надела?.. Перламутровый кругляшок чуть не остался в моих пальцах, я шумно выдохнул, мимолетно удивившись силе желания, вспыхнувшего от этой простой мысли. Ведь буквально недавно я не реагировал так на Финиру – да, она мне нравилась, нравилось целоваться с ней, но о чем-то большем я не думал… Как оказалось, сознательно не думал, но в подсознании, похоже, все было по-другому. Я справился с последней пуговичкой и вытащил пояс – Нира послушно приподнялась, помогая мне, и мой взгляд упал на проступившие через ткань горошины сосков. Порыв наплевать на собственные благие намерения не поддаваться вспыхнувшей страсти и рвануть лиф, высвобождая манящие прелести, был с трудом пойман в самый последний момент. Голова слегка закружилась, и я все же не удержался, легонько погладил сквозь лиф провокационные бугорки.

Нира резко вздохнула, зажмурилась и выгнулась мне навстречу так, что всего на несколько мгновений мои ладони оказались на ее груди. Ох…

– Прости, хорошая моя, мне придется испортить тебе платье, – пробормотал я, мягко сжав аппетитные холмики. – Сошьем еще, – решительно заявил и снова потянулся к тумбочке.

Там же лежал тонкий стилет в ножнах: несмотря на безопасность дворца и собственные способности, я предпочитал хранить оружие под рукой на всякий случай. И вот сейчас оно пригодилось, только совсем не для защиты от призрачной угрозы. Вновь повернулся к Финире, покосился на ее раскрасневшееся лицо и поднес острый кончик к лифу, подцепив ткань. Девушка замерла, глядя на кинжал широко раскрытыми глазами, а я между тем чуть надавил, и материя легко разошлась под лезвием, открывая моему взору ложбинку, кожу теплого оттенка топленого молока, которую тут же захотелось приласкать губами и языком… Услышать, как с губ Ниры сорвется тихий стон, обвести пальцами твердые розовые жемчужины сосков… С едва слышным шелестом лиф разошелся до самой талии, открывая наконец доступ к этому соблазнительному телу, и я убедился, что белье Финира не носила. Сейчас этот факт лишь обрадовал – меньше мороки с одеждой. Да и своя уже причиняла ощутимое неудобство, однако нельзя мне пока торопиться. Сначала Финира, ее удовольствие – нормальное, какое и должна получать женщина в постели от мужчины. А от чужих чувств, мешающих полностью ощутить его, я Ниру очень скоро избавлю, моя татуировка уже начала пульсировать силой, требуя напитать.

Отбросив кинжал, я аккуратно отвел края разрезанного лифа, любуясь откровенным зрелищем, медленно провел ладонями по груди, едва касаясь горячей кожи. Девушка снова выгнулась, судорожно вздохнув, с ее губ сорвался тихий возглас. Я довольно улыбнулся и нагнулся, коснувшись языком трогательной ямочки между ключицами, обвел и подул на влажную кожу, с восторгом ощущая, как тело Ниры отозвалось дрожью на такую простую ласку. И продолжил. Мой рот блуждал по открывшимся просторам, я наслаждался тонким вкусом карамели, остававшимся на языке после каждого поцелуя, пальцы скользили по телу Финиры, поглаживая твердые шарики сосков, лаская изгибы. От негромких постанываний и резких вздохов, музыкой отдававшихся в ушах, мне хотелось еще дольше растянуть эту изысканную пытку и для себя, и для нее. Нира изгибалась, дергала руками, что-то бессвязно шептала, а я уже спустился до призывно торчавших вершинок и с большим удовольствием накрыл одну из них ртом, пощекотав языком и чуть втянув. На сей раз Финира застонала громче, послушно подавшись навстречу, и я слегка прикусил, а потом нежно пососал напряженный шарик.

– А-а-ал!.. – От немного охрипшего, наполненного чувственной негой голоса Ниры я чуть не потерял самообладание, а особенно от того, как она меня назвала.

Пока я игрался со второй вершинкой, мои руки стремительно провели вдоль стройных девичьих бедер, подхватили тонкую ткань и дернули, задирая юбку. При мысли о том, что под ней у Ниры ничего нет, низ живота скрутила горячая судорога, а штаны чуть не лопнули от ставшего каменным члена. В жизни никого так не хотел, как эту нежную девочку, так неожиданно оказавшуюся в моих руках, и это стало для меня открытием. Я уже не думал, что делаю это во имя чьего-то там спасения, я просто хотел сделать ей хорошо, так хорошо, чтобы она забыла свое прошлое окончательно. И я продолжил.