Беженцы из Джексонвиля (СИ)

Дышать становится нечем. Толкаю его. И первый раз в своей жизни… Целую его первой. Он сначала опешил. И вдруг он снова берет инициативу. Я не против. Он удерживает меня за запястья, будто бы я захочу сопротивляться. И вдруг понимаю, что он хочет сделать. Неужели пора? Неужели сейчас, здесь? Раз уж так… Тогда и я покажу, что я не маленькая. Превратил меня в скромницу! А я его никогда не боялась! Закидываю на него ногу. На секунду он прерывает поцелуй.

- Что? Думаешь, ты всегда будешь главным? - с ухмылкой спрашиваю я.

Он улыбается и отпускает мои руки.

- Никогда тебя такой не видел… - вижу удивление на его лице.

Его голубые глаза гипнотизируют. Сейчас такие дерзкие. И он сам дерзкий, возбуждённый. Что же он со мной делает? Дурак…

- Я тебя тоже таким не видела… - тихо говорю я. И где же вся та дерзость в моём голосе? Куда она исчезла?

Он снова целует меня. А я вплетаю пальцы в его черные волосы. Целует меня в шею, спускается к ключицам.

- Чокнутый… - шепчу ему. Я сама не контролирую себя!

Он возвращается обратно к моим губам. Но резко прерывается и быстро снимает футболку. О, Господи! Какой он… Великолепный. Мне доставляет огромное удовольствие касаться этих мышц и водить рукой по торсу и груди. Тут же замираю. Когда он снова отрывается, снимая брюки. И усмехается. Надо мною. Я-то ещё в одежде. И боюсь раздеваться. Что за чёрт? Стыдно мне стало только сейчас!

- Поможешь? - прошу его всем своим взглядом.

К моему счастью, он меня всегда понимает. И тянет вверх мою кофточку. Ох, эти его прикосновения… Такие лёгкие. Как всегда. Смущаюсь. Надеюсь, он не обратит внимание на мои просто горящие щеки. Кофточка уходит в сторону. Туда же уходит юбка. И мы оба остаемся в нижнем бельё. Тяжело вздыхаю. И он вглядывается в моё лицо.

- Где же твоя была дерзость, Анна? - ухмыляется он.

Это и меня интересует.

- Не знаю. - вырывается у меня.

- Моя бестолочь. - шепчет он, целуя меня в шею.

Снова?! Снова бестолочь?! Вот она, дерзость! Получай!

- Я тебе больше не бестолочь! - рычу я, притягивая его к себе за волосы.

Ухмыляется. Он этого от меня и добивался. Добился! На свою голову!

- Получишь сейчас! - рычу я.

- Ох, люблю я такие штучки. - ухмыляется он. - Ну давай!

Хочет? Получит! Даю ему пощечину. Он щурится и улыбается. И водится с застежкой моего лифчика.

- Ты мазохист? - спрашиваю у него.

- Нет. Просто нравится смотреть, как ты бесишься. - ухмыляется он. - А потом все это выкладывается в…

Целую его. А он… Лапает меня. За грудь. Вот теперь я его бить не буду… Вот чёрт! Мне нравится… Это… Что… Что он… Он снимает с меня последнюю одежду.

- Поможешь? - невинно смотрит он на меня.

Вспоминаю, что он только этого и добивается. Но и терпение у меня кончается. Начинаю вырываться. Отворачиваюсь от него.

- Придурок… - шепчу вслух.

Он растерялся. А вот этого добивалась я. Не один он такой хитрый. Пусть знает.

- Анна… Ну прости…

Обнимает меня… Нежность. Вот это я люблю в нем. А этой дерзости и ребячества мне хватает в обычной жизни.

Улыбаюсь.

- Ну и кто теперь бестолочь?

Его выражение лица мне никогда не забыть. Сначала злоба вперемешку с удивлением. Растерянность. А потом эта его ухмылка. Моя любимая ухмылка.

- Мы оба.

Он валит меня обратно, я смеюсь. И снова целует. И щипает меня. Укоряет. Теперь он все сделал сам. А меня снова держит за руки.

- Второй раз такое не пройдёт. - ухмыляется он.

- А я больше и не собиралась. - подаюсь вперёд.

Нас накрывает одеяло. Под одеялом он меня и целует.

- Слушай, я же… Первый раз… - начинаю неловко. А вдруг…

Он прикладывает палец к моим губам.

- Т-с-с. Я знаю, малыш. Я тоже.

Что? И он тоже? Не верю. На свете много того, во что я не верю. Но Рон всегда разубеждает меня. Он всегда открывает мне глаза.

- Ух… И ты…

- Что? - удивляется он, нависая надо мной. - Думаешь, ничего не знаю? У меня очень много друзей, которые…

- Можешь не продолжать, и так понятно. - мне просто мерзко слушать то, что говорят его друзья.

- Но ты мне доверяешь? - его глаза… Снова.

- Да. А ты мне?

- Конечно. - без колебаний отвечает он. Без вопросов.

- Тогда я хочу знать, что делать.

Он все делает сам. Стараюсь ни о чем не думать. Закрываю глаза. О! Как же… Как же больно!

- Стой! - крепко придимаюсь к нему. Пытаюсь привыкнуть.

- Больно? - он хочет меня успокоить. Гладит по голове. Сам переводит дыхание.

Киваю. Он целует меня в уголок рта.

- Просто доверься. - шепчет и целует. Целует долго.

И снова боль. Но он мне помогает. Шепчет на ухо. Все продолжается. Толчки медленные. Переходят в быстрые. Теперь мне становится легче и я готова его успокаивать. Он мычит. Пыхтит, а вскоре начинает рычать. А я даже не слышу своих стонов. Вот теперь я чувствую себя настолько хорошо, что для меня не существует никого больше, кроме него. Кроме Рона. И что-то заставляет меня выгнуться под ним. Перед глазами мелькает все. Все, что с нами было. А он рычит.

- Ну же! - вскрикиваю я. И мы оба улетаем на небеса. Но приходится вернуться.

Выгоядываю из-под одеяла. В комнате все начинает взлетать. О, нет! Нет-нет! Нет! Тут же будет…