Безликий

— Вампир? Да хоть сам дьявол! — решительно махнул рукой Брандт и взял бутылку, но та оказалась пуста. — Если понадобятся деньги, только скажи!

— Надеюсь, до этого не дойдет, — вздохнул я и посмотрел на часы, но Рамону Миро звонить было слишком рано.

А вот доктор Ларсен с визитом тянуть не стал и пришел, когда не было еще и восьми. Он осмотрел Софи, уделив особое внимание почерневшим сосудам ее правой руки, и с нескрываемым укором покачал головой.

— Господа, что за паника? Чего вы, собственно, ожидали? Это не простуда и даже не лихорадка! Сама по себе она не пройдет!

— Но капельница… — заикнулся было Альберт.

Доктор его и слушать не стал.

— Требуется комплексное лечение, включающее снятие интоксикации! — безапелляционно объявил он. — Свое мнение по этому вопросу я уже озвучивал, но решение принимать не мне.

Я нахмурился и спросил:

— Сколько у нас остается времени?

— Следующую ночь она не переживет. Хотел бы я ошибаться, но в запасе нет и суток.

— Так договаривайтесь! — всполошился Брандт. — Договаривайтесь! Все расходы я беру на себя!

Как по мне, поэт торопил события, но одергивать его я не стал. Еще не хватало нам всем тут перессориться.

Доктор откланялся, и какое-то время мы с Альбертом буравили друг друга напряженными взглядами, но недолго — вскоре миссис Харди пригласила нас к завтраку. Брандт попросил накрыть ему журнальный столик, а я спустился на кухню. Без особого аппетита подкрепился, а потом взглянул на часы и воспользовался телефоном, чтобы позвонить в контору Рамона Миро.

— Пока тишина, — ответил частный детектив. — Оставь номер…

Я молча повесил трубку на рычажки. Рамон ничего не знал обо мне, и чем дольше так будет оставаться впредь, тем лучше.

Налив себе еще одну чашку чая, я пристально уставился на часы. Моего терпения хватило на двадцать минут, а потом я вновь позвонил в контору частного детектива и — о чудо! — в кои-то веки новости не заставили скрипеть зубами от злости и разочарования.

— Приходил усатый, забрал паспорта. Мои люди сейчас его ведут.

— Отлично! — обрадовался я. — Что дальше?

— Приезжай в контору, выдвигаться будем отсюда.

— Хорошо.

Я бросил трубку, сунул в рот кусок бекона и взбежал на второй этаж. Заглянул в спальню и предупредил поэта:

— Мне надо отлучиться. Сам справишься?

— Иди! — отпустил меня Альберт, сонно моргнул, потер воспаленные глаза и повторил: — Иди! Миссис Харди подежурит, если вдруг я засну.

2

Анархисты обустроили логово на фабричной окраине — в самом ее начале, где некогда были разбиты скверы, призванные отгородить жилую застройку от заводов. Впоследствии большинство деревьев вырубили, чтобы построить склады и проложить подъездные дороги к ним, часть посадок уцелела лишь у берега Ярдена. Русло там изгибалось, образуя излучину, и на полуострове в свое время выстроили причал и лодочную станцию, но во время одного из наводнений туда нанесло ила и песка, берег заболотился. С тех пор станция стояла заброшенной.

Обо всем этом мне поведал Рамон Миро, пока мы тряслись в чреве списанного полицейского броневика. Меня экскурс в историю округи нисколько не интересовал, но частного детектива я не перебивал: когда он умолкал, размеренное стрекотание порохового движка становилось просто невыносимым.

Кроме нас, в кузове больше никого не было. Брюнет с навахой, оказавшийся кузеном частного детектива, управлял броневиком, а их племянник остался наблюдать за лодочной станцией, чтобы проследить за анархистами, если те вдруг решат перебраться на новое место.

Привстав с лавки, я взглянул в зарешеченное боковое окошко и нервно выругался. Броневик едва полз по запруженной телегами и паровыми грузовиками дороге.

— Да никуда они не денутся, Августо! — попытался успокоить меня Рамон Миро. — Если и решат выбраться из города, то вечером, когда стемнеет. Их физиономии расклеены на каждом углу, никакой паспорт не поможет!

В словах частного детектива был резон. Я вздохнул, опустился на лавку и поправил висевшую на груди каучуковую маску со стеклянными окулярами. От нее в подсумок уходил гибкий шланг.

— А это нам на кой черт сдалось? — не выдержал я.

— Противогаз? — хмыкнул Рамон Миро. — Закидаем газовыми гранатами и возьмем тепленькими. Или ты войну устроить собираешься? Представляешь, какой у них арсенал? Читал, как они полицейских разделали?

— Видел даже, — проворчал я.

— Вот! — наставительно заметил Рамон.

Не желая рисковать понапрасну, на снаряжении частный детектив экономить не стал. Каждому достались полицейские шлем и кираса, противогаз, пара ручных гранат, короткий самозарядный карабин и пистолет со странной цилиндрической насадкой на стволе. На ней было выбито «патентованный глушитель Максима».

— Так выстрел будет гораздо тише, — пояснил крепыш, заметив мой озадаченный взгляд. — Нам шуметь ни к чему.

— А кираса зачем?

Рамон только фыркнул.

— Пулю она, может, и не остановит, а вот осколок — вполне.

Я постучал себя по металлическому нагруднику, махнул рукой и начал набивать магазины к пистолету с глушителем. Им оказался «Веблей — Скотт» тридцать второго калибра.