Безликий

Если мы на тонне табака заработаем чистыми шесть тысяч франков, то китайский делец наварит много-много больше. На лотках сигареты стоили от пяти сантимов и выше, поэтому при цене в три сантима за сигарету никаких сложностей со сбытом у Чена не возникнет. А это минимум тридцать тысяч! Накладные расходы для него будут не столь уж высоки: многие приезжающие в Новый Вавилон эмигранты из Поднебесной поначалу готовы работать лишь за еду и ночлег. А к чему тратиться на хитроумные машинки, если к твоим услугам сотни почти бесплатных рук?

— Если все пойдет успешно, — задумчиво произнесла Софи, — китайцы будут закупать тонну в месяц. Шесть тысяч франков помогут удержать клуб на плаву. Но сейчас я хочу поговорить не об этом…

Я сразу напрягся.

— Что-то не так? Моран расспрашивал тебя о графе?

Хозяйка клуба села за свой стол, вытащила из сумочки портсигар и спокойно произнесла:

— Расспрашивал.

— И что ты ему рассказала?

— А что я ему могла рассказать? — остро глянула в ответ Софи своими бездонными зелеными глазами. — Нет, инспектор, я понятия не имею, куда подевался мой дражайший супруг. Нет, за эти два года он не выходил со мной на связь. Нет, детектив-сержант о его исчезновении не говорил, просто требовал открыть сейф. Нет, не знаю, зачем ему это понадобилось. Возможно, он просто нуждался в деньгах, вы так не считаете?

Я так не считал и полагал, что инспектор Моран тоже не счел эту версию сколь бы то ни было убедительной.

— Если все прошло гладко, что тебя беспокоит?

Софи вставила тонкую сигаретку в мундштук, закурила и задумчиво выдохнула струйку табачного дыма.

— Есть возможность заработать.

— Так это же хорошо?

— Обстоятельства таковы, что меня терзают смутные сомнения, — покачала головой Софи и откинула с лица черный локон. — Хотя выбора мне не оставляют…

Я откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу, сцепил пальцы.

— Давай с самого начала.

Кузина сделала еще одну затяжку, отложила мундштук на край пепельницы и сказала:

— Стефан Фальер был моим другом. И не ухмыляйся так — другом, и только другом, я с ним не спала.

— И в мыслях не было, — развел я руками. — Стефан Фальер — это бывший министр юстиции? Тот, который застрелился?

— Он, — подтвердила Софи. — Фальер был человеком герцога Логрина, именно ему он был обязан своей карьерой. Иногда Стефану поручали делать за других грязную работу.

Я поморщился. «Грязная работа» должна быть воистину грязной, чтобы обстоятельства дела волновали кого-то через два года после смерти исполнителя.

— Стефан прекрасно понимал, что его используют, — продолжила Софи, — поэтому решил подстраховаться. Он оставил мне кое-что.

— Что именно?

— Какие-то документы. Три года назад из-за них убили человека. Все организовал Стефан.

— Просто душка! — скривился я.

— Он выполнял приказ!

Я выставил перед собой открытую ладонь, не желая продолжать спор.

— Ближе к делу!

— Стефан сказал, что в этих бумагах описана какая-то разработка, — неопределенно, будто ничего не знала толком сама, произнесла Софи. — В перспективе она могла привести к падению цен на уголь.

— Прогнившая буржуазия! — усмехнулся я, но сразу прекратил сыпать лозунгами социалистов и попросил: — Так что с этими документами?

— Мне предложили за них сто тысяч франков.

— Сколько?!

— Сто тысяч.

Я присвистнул и спросил:

— И кто же швыряется такими деньгами?

— Анри Фальер, племянник Стефана. Своих детей у Стефана никогда не было, все свое состояние он завещал племяннику. Тайны, как видно, тоже.

Я вспомнил одутловатого молодого человека и предположил:

— Он вчера приходил сюда за этим?

Софи кивнула.

— Анри в отчаянии. Неудачно вложился в балканские облигации и едва не обанкротился. Теперь хватается за любую соломинку.

— И при этом готов выложить сто штук?

— Прошу, кузен, избавь меня от своего жаргона! — поморщилась Софи. — Анри собирается перепродать бумаги и хорошо заработать на этом. Сколько именно, он не сказал, но, полагаю, никак не меньше трехсот — четырехсот тысяч.

— Колоссально! — шумно выдохнул я и уточнил: — Документы в сейфе?

— Почему ты спрашиваешь? — насторожилась Софи.

— Да потому что твоим сейфом интересовались легавые! — не сдержался я, соскочил с кресла и подошел к бару. Шерри трогать не стал, налил себе полстакана кьянти и заходил от стены к стене. — Теперь ясно, что им было нужно! Теперь ясно…

— Жан-Пьер! — прикрикнула на меня Софи. — Сядь и не маячь! — А стоило мне вновь опуститься в кресло, она уже спокойней продолжила: — Даже если полицейские приходили за этими бумагами, не факт, что их навел Анри.

— А кто еще? Кто еще мог о них знать?

— Покупатель как минимум! — легко срезала меня кузина. — К тому же Анри совершенно не умеет держать язык за зубами! Страшно подумать, сколько людей оказалось в курсе его авантюры, прежде чем он вышел на нужного человека.

— Без охраны из клуба ни ногой! — наставил я палец на Софи.

Та рассмеялась, но спорить со мной не стала.

— Завтра утром все кончится. Получим деньги, избавимся от бумаг. Закроем долги.

— И я стану тебе не нужен.