Безликий (СИ)

Деревья смыкаются над моей головой, больно хлещут ветки по босым ногам, а я слышу этот голос и топот копыт его коня везде. Он отдается эхом у меня в голове. Размазывая слезы, я оглядываюсь по сторонам, и этот голос…он везде…он словно звучит у меня в голове. Истязает, бьет по нервам.

«Где ты? Я не могу тебя найти. Я не вижу тебя!»

«Маалан…моя маалан… я здесь… рядом…почувствуй меня… так близко… никогда не оставлял тебя…Я же поклялся».

Пока не увидела сверкающие зеленым фосфором глаза зверя и не остолбенела на месте. Гайлар. Тот самый. Страшный, как сама смерть. Он ступает массивными лапами по траве, а я пячусь от него назад, покрываясь мурашками ужаса. Он крадется ко мне, пригнув огромную голову, слегка скалясь и я слышу рокот рычания, от которого стынет кровь в жилах. Сон превращается в кошмар…Я бегу от него сломя голову по лесу. Тому самому лесу, где погибли мои воины, где это чудовище жрало живьем баордов, и понимаю, что в этот раз он не пощадит меня.

Спотыкаюсь, открываю рот в беззвучном крике, падая навзничь, и слышу хруст веток, дыхание зверя, приближающегося к своей добыче. Зажмурилась и громко закричала…

— Тсссс…это я…посмотри на меня, маалан. Тебе страшно? Ты боишься меня?

Распахнула глаза и вздрогнула под диким взглядом моего Хищника. Во сне он говорит на лассарском, и это не гайлар, а он навис надо мной. Пахнет зверем, кровью и тем самым запахом, который принадлежит только ему.

Бледный с горящим взглядом и растрепанными волосами. Безумно красивый, настолько, что я задыхаюсь от этой красоты…тянусь сама к его губам…Вернулся. Вернулся ко мне.

Но он жадно прижимается поцелуями к моей шее, избегая целовать в губы, спускаясь вниз, лихорадочно задирая платье на талию, скользя горячими ладонями по моим ногам, раздвигая колени. Какой горячий сон…какой нереально-реальный! И каждое прикосновение ЕГО пальцев заставляет выгибаться, тяжело дыша, притягивая его к себе. Как же давно я не чувствовала ничего подобного, и на глаза наворачиваются слезы от того, как раздирает изнутри от каждого поцелуя, как возбуждение накрывает кипящей волной, обжигая каждый миллиметр кожи, к которому он прикасается губами. Не так, как раньше, не осторожно, не нежно, а жадно и дико. Словно мы с ним оба изменились за это время.

В голодной лихорадке, сильно сжимая мои ноги, разводя их шире в стороны он приникает к моему лону губами, и я выгибаюсь уже на постели с громким стоном, когда его язык скользит по горящей плоти, отыскивая клитор, трепеща на нем, посасывая, втягивая в себя. Мне хорошо…мне таааак хорошо. От наслаждения закатываются глаза и пальцы сжимают шелковые простыни. Он никогда раньше не любил меня на постели.

Какой волшебный сон…О, Иллин, пусть только не останавливается! И я слышу собственные хриплые стоны, мои колени дрожат от напряжения. Я чувствую его язык внутри своего тела, чувствую его везде, он подхватывает мои ноги под колени, прижимая к моей груди, удерживая, а я извиваюсь змеей под ним, впиваясь пальцами ему в волосы, кусая свои губы до крови, пока все тело не пронизывает, как тонкой острой иголкой, она разламывается на куски и течет по венам, распространяя режуще-ослепительную волну оргазма. Я кричу, сжимая его голову коленями, изогнувшись всем телом, содрогаясь и сжимаясь вокруг его языка.

Чувствую, как он поднимается ко мне, устраиваясь между моих ног.

— Маалан…как же громко ты кричишь. Так громко, моара…так пронзительно сладко кричишь для меня.

И это уже не голос Хищника…это другой голос. Низкий, надорванный и красивый…голос ненавистного меида. Я распахиваю широко глаза как раз в тот момент, когда он резким толчком входит в меня, глядя горящим взглядом из-под неизменной маски. Невольно выгибаюсь навстречу проникновению, и меня накрывает снова…ненавистное тело пронизывает изнеможением, саананским наслаждением на грани с безумием, и я судорожно сжимаюсь вокруг его члена до боли внизу живота, до слез из глаз…от оргазма и от ненависти к нам обоим.

Впиваюсь в его плечи, пытаясь оттолкнуть, сбросить с себя, но он перехватывает мои руки за запястья, задирая вверх и делая первый сильный толчок во мне…ответной волной по телу новая судорога удовольствия…Проклятое тело, проклятый ублюдок — валласар.

— Так быстро? Хотела меня, девочка? Что тебе снилось?

— Отпустииии! Пожалуйстаааа! — ненавистный меид…ненавистный, проклятый садист и психопат.

— Неееет…уже нет. Поздно. Помнишь? Твое тело принадлежит мне, — с ужасом понимаю, что это уже не сон и изначально не было сном… этот сукин сын пришел ко мне, пока я спала, и снова меня насилует. Закричала, дергаясь под ним в безуспешных попытках вырваться.

— Расслабься, ниада. Я уже в тебе. Ты ведь чувствуешь меня…какая же ты чувствительная. Невероятно чувствительная, — шепчет хаотично, хрипло, — всегда была…такоооой чувствительной.